Из доклада командира 3-й гвардейской стрелковой бригады (бывшей 75-й морской стрелковой бригады) капитана 1-го ранга Константина Сухиашвили, переданного 15 мая 1942 года в Государственный комитет обороны. Правда о войне, которую умалчивали советские генералы и маршалы в послевоенных мемуарах.
75-я бригада Сухиашвили воевала под Москвой с января 1942-го года, в феврале 42-го совместно с 8-й гвардейской стрелковой дивизией замкнула кольцо окружения германских войск под Демянском, принимала участие в боях на уничтожение окруженной группировки, однако уничтожить немцев не удалось. Сухиашвили объясняет причины неудачных боев за город Холм — один из опорных пунктов германской обороны в этом секторе, который не смогли взять, несмотря на огромные потери
в советских дивизиях и бригадах.
В марте 42-го за успехи в боях бригада получила звание 3-й гвардейской, но в апреле после потери почти всего личного состава бригада была переформирована, уцелевшие в составе моряки во главе с Сухиашвили были направленных на службу на флот.
1. «За неисполнение приказа кругом пугают расстрелом, а неправильным докладом я протягиваю время»
«Элементы очковтирательства, ложные доклады проходят безнаказанно. Трудно получить вот соседа правдивую обстановку, для установления правды приходилось производить разведку на соседа и разоблачать его во лжи.
Безнаказанно проходит дело по отношению виновников больших потерь. Из практики убедился, что, если армейские командиры докладывают: «Приказ выполняется, медленно двигаюсь вперед мелкими группами», это значит, что сосед стоит на месте и хочет обмануть необстрелянного соседа, а своим подчиненным передает: «Вы так, полегонечку, делайте вид, что наступаете». Противник наваливается сначала на одного, самого активного, а самые активные бывают новые, необстрелянные части. Под таракановским узлом сопротивления на моих глазах разбиты наши 45 СБ (стрелковая бригада), моя 75-я СБ, 8 ГСД (гвардейская стрелковая дивизия), 117 СД (стрелковая дивизия), 391 СД. Все эти части подошли довольно полнокровными, но так как подходили последовательно, то все делают вид, что наступают, а свежая часть разбивается. Очковтирательства и неправильного доклада младший должен больше боятся, чем неисполнения приказа. За неисполнение приказа кругом пугают расстрелом, а неправильным докладом я протягиваю время. Сказать, что не могу наступать, нельзя, а не наступать и докладывать: «Выполняем приказ, медленно ползем вперед мелкими группами» можно, и никто не расстреляет.
2. «Считаю необходимым новые части тщательно проверять, делать инспекторские смотры на поле, проверять знание оружия и только после удовлетворительной оценки допускать их к войне»
То же самое очковтирательство наблюдал и в системе формирования, комплектования и пополнения. Части отправляются на фронт абсолютно не подготовленные. Как будто нарочно сделана такая мясорубка, которая должна молоть наших людей и нашу хорошую дорогую технику. Почему это делается? Думаю, для того, чтобы втереть очки Правительству и обмануть Великого Сталина: «Вот мы какие молодцы, столько то бригад организовали, столько то дивизий и т. п.», а на самом деле у всех соединений и у нас проходило так: формировались в Казалинске, только кончили формирование, сразу посадили в эшелоны, оружие дали в Люблине, только раздали оружие, двинулись в путь. Изучением оружия занимались на остановках в вагонах. Пополнение получили 1000 человек, совершенно не подготовленных, не знают оружия и не умеют воевать. Приходится учить на передовой. Считаю необходимым новые части тщательно проверять, делать инспекторские смотры на поле, проверять знание оружия и только после удовлетворительной оценки допускать их к войне. Если бы моей бригаде дали бы 1 месяц на б. п. (боевую подготовку), то этими людьми можно было бы горы немецких трупов навалит, а бригада имела бы значительно меньше потерь. Вначале за автомат ППШ буквально дрались, а после стали бросать и подбирать винтовки из-за неумения с ним обращаться. Каждой вновь формируемой части надо давать один месяц на бы. п. после получения оружия.
Практика пополнения частей на передовой линии производит к бесцельным и огромным потерям. Командиры не знают бойцов, бойцы командиров, не знают район боевых действий, обстановки. Много дезертиров и перебежчиков.
3. «На боевую подготовку нельзя жалеть боеприпасов. Многие не приученные стрелять погибают с полным боекомплектом, не успев выпустить ни одного патрона»
На б. п. нельзя жалеть боеприпасы, надо научить людей стрелять. До боев я всем говорил: беречь каждый патрон в бою, а после первых боев мне пришлось убеждать людей в обратном и на каждом шагу твердит: не жалеть патронов. Многие не приученные стрелять погибают с полным боекомплектом, не успев выпустить ни одного патрона… Бойцы по 3-4 дня воюют и имеют полную сумку патронов, и патроны валяются везде, разбросанные на поле боя. Мне казалось, что на фронте не удержат людей: со страха будут стрелять всегда, нужно или не нужно. Оказалось, наоборот, от страха люди прячутся, иногда бросая оружие, а выстрелить боятся, думая, что немец его обнаружит и убьет. Стоило много трудов, пока заставил людей стрелять.
В Красной Армии на низком уровне находится связь. Я убедился, что почти основные средства связи в бою — это рассыльные пешие и конные, только в обороне работает телефонная связь. Радиосвязь находится на очень низком уровне, хотя радиотехника не плохая. Световая связь и сигнализация почти отсутствуют. Это производит к очень большим потерям, телефонного провода хватает только на первые дни боев, а потом лучше всего получается, когда сам лично обозреваешь поле боя и по обстановке, которую сам видишь, принимаешь решение. Опять этот метод производит к большим потерям руководящего состава.
4. «Устранить недостатки, учесть свои ошибки мы могли бы, если бы делали анализ и привлекали бы к ответственности виновников, но этого не делается, и одни и те же ошибки повторяются уже при мне 6-7 раз»
Боги, проводятся с большим отступлением от устава, и за это виновных не наказывают. На низком уровне взаимодействие родов оружия. Наши генералы недооценивают разведку и плохо ее организуют, поэтому мало знаем о противнике. Дается боевой приказ без анализа сил, и часто бросаем людей в наступление без должной подготовки. Удары наши часто получаются растопыренными пальцами. Пока подтягивается артиллерия и боеприпасы, нет людей, которые могли бы закрепить результаты артогня. Вот мы уже целый месяц топчемся на месте, и целый месяц наши генералы повторяют одну и ту же ошибку. Пехотные большие даже командиры слабо знают другие рода оружия; пассивно используя свои огневые средства, непрерывно тре буют огонь артиллерии, и до начала общего наступления весь боезапас уже израсходован по частям. Ни разу никто толком не организовал наступление, и в этом командир 3-й армии Пуркаев, по-моему, очень виноват.
В перерывах от наступления к наступлению операции проводили сами, в порядке активной обороны и с хорошими результатами, почти без потерь. Как общий приказ наступления, так большие потери и никаких результатов, потому что ни разу штаб армии не смог организовать общее наступление по-уставном. Большие штабы плохо знают состояние частей, в частях почти не бывают, операции не готовят, проявляют беспечность в тылу, объясняя это желанием уберечь штабы и командиров соединений, а наши донесения плохо читают или иногда даже не читают, не чувствуют пульс и сердцебиение фронта, не производят осмотр местности и поэтому в приказах задачу ставят невпопад. Когда после боев части еле дышат и требуют время для приведения в порядок, в это время приказывают наступать, тратят боезапасы, а наступать нечем, тогда соберешь людские ресурсы, приведешь их в порядок и ждешь боеприпас для артиллерии, в это время опять невпопад приказывают наступать без арт. подготовки — опять большие потери. Если сложить силу нашу и противника, и людей, и оружие, то у нас минимум в три раза больше сил, но силы эти действуют разновременно, много потерь, а результатов нет, здесь творится что-то непонятное. Устранить недостатки, учесть свои ошибки мы могли бы, если бы делали анализ и привлекали бы к ответственности виновников, но этого не делается, и одни и те же ошибки повторяются уже при мне 6-7 раз.
5. «Наваливаемся без расчета, без подготовки операции, без должного взаимодействия. На фронт надо отправлять только регулярные части»
Холмское дело требует специального изучения и привлечения к ответственности всех виновников; при мне разбиты 391 СД, 117 СД, ст 45. бригада, 37 ст. бригада, 26-я почти разбита и обескровлена, а моя 3 Гв. бригада, сделав очень мало, имеет колоссальные потери. Делается все навалом, проявляя исключительную беспечность. Одним словом, наша война немного похожа на войну партизан против регулярной армии, потому что наваливаемся без расчета, без подготовки операции, без должного взаимодействия. На фронт надо отправлять только регулярные части.
6. «Воюют только честные люди, остальные безнаказанно увиливают»
Исключительно низкая дисциплина, до того низкая, что Вы себе не можете представит. Правда, наши моряки и наша бригада несколько выделялись в лучшую сторону, но и у нас дисциплина значительно понизилась, так как 40-45% имеем пополнения. Старшего и младшего друг от друга невозможно отличить, начсостав знаки различия не носит в целях маскировки. Это ложное понятие: немцы, как правило, близкого боя не принимают, немецкие офицеры по внешнему виду сразу бросаются в глаза, а наши офицеры считают необходимым ничем вот красноармейца не выделяться по форме. При обычной нормальной требовательности бойцы, особенно других частей, не подчиняются, часто приходится применять физическую силу и даже оружие, чтобы навести порядок, особенно на путях движения, на дорогах, в тыловых учреждениях. На передовой, в своей полосе больше порядка, держат себя более напряженно.
Тыловые учреждения и пути заполнены типами, не желающими воевать, отставшими от разных частей и без конца блуждающими между частями, оправдываясь, что они ищут свои подразделения. При таком состоянии дисциплины, как теперь, воюют только честные советские люди, а все остальные безнаказанно увиливают. Если даже удается их довести до передовой, то во время атаки, особенно ночью, отстают, взводы благодаря этому растягиваются, перемешиваются между собой, и теряется всякое управление. Одним словом, честные советские преданные люди идут впереди, объединенные общим желанием победить, а хитрые, крикуны, карьеристы, не советские люди плетутся в хвосте, расстраивают наши ряды. Первые погибают, выходят из строя, вторые остаются целые, еще больше кричат, митингуют, твердят о необходимости разъяснять, смягчить меры воздействия. Если мы в кратчайший срок не создадим силой физической или какой угодно дисциплину значительно сильнее, чем в Германии, то будем терять и терять лучших людей. Из-за низкой дисциплины погибают тысячи преданных людей; пусть лучше погибнут тысячи жуликов, симулянтов, крикунов — до боя. Но в бой вести надо части, беспрекословно подчиняющиеся власти наших советских офицеров. Повышение власти советского офицера по отношению подчиненных и младших нисколько не заденет честных советских граждан, а жуликов надо истребить. Беспрекословно подчинить младшего к старшему, навести порядок и дисциплину в Красной Армии, не считаясь ни с какими жертвами, без митингов создать дух повиновения, собрать все в кулак, тогда сохраним жизнь многих тысяч и миллионов советских граждан. Много еще других вопросов, но это основные вопросы».
____________
Вот такой была правда о войне, о которой не говорили советские генералы и маршалы в послевоенных мемуарах, вот почему такой страшной в результате оказалась цена победы…
Юрий Бутусов, Цензор.НЕТ
Источник: https://censor.net.ua/r3126135 РЕЗОНАНСНЫЕ НОВОСТИ