Причем стычки между пикетчиками и охотниками поесть-попить-повеселиться в новом заведении — не только физические, но и концептуальные, историко-идеологические. Иные посетители и те, кто их поддерживает в соцсетях, стоят на той позиции, что еще неизвестно кто там расстреливал — НКВД или гитлеровцы.
Это возмущает защитников Куропат, пикетирующих с 31 мая развлекательный комплекс с рестораном, это поражает продвинутую публику в фейсбуке: как можно отрицать железные факты?
Но вот какая закавыка: белорусская власть сама упорно уходит от принципиальной оценки того, что происходило в этом страшном месте.
30 лет статьи в «ЛіМе». Власти дали задний ход
Нынешние страсти вокруг Куропат пришлись на 30-летие статьи Зенона Пазьняка и Евгения Шмыгалёва в газете «Літаратура і мастацтва».
В июне 1988 года, пользуясь горбачевской гласностью, эти два автора впервые в легальной советской печати рассказали о том, что в урочище рядом с Минском перед войной, в 1937—1941 годах, сотрудники НКВД массово расстреливали «врагов народа». В публикации приводились воспоминания местных жителей, которые оказались свидетелями тех страшных событий, сведения о находках-уликах (простреленные черепа, гильзы от наганов).
И поскольку время было перестроечное, то по горячим следам была создана правительственная комиссия, а Прокуратура БССР возбудила уголовное дело. Через несколько месяцев по итогам следствия она констатировала: «…Достоверно доказано, что расстрелы осужденных осуществлялись сотрудниками комендатуры НКВД БССР». Тогда вероятное число жертв было оценено в 30 тысяч.
О цифрах идут дискуссии и поныне (некоторые называют и 250 тысяч). Но — внимание — последующие расследования (а к этому делу несколько раз возвращались уже в независимой Беларуси, поскольку ортодоксальной публикой запускалась версия, что там расстреливали нацисты) в принципе подтвердили то, что было установлено прокуратурой еще на исходе советского времени: там, в Куропатах, стреляли в голову жертвам сотрудники сталинских карательных органов.
И еще — внимание — с 1993 года урочище Куропаты внесено в Государственный список историко-культурных ценностей Республики Беларусь именно как место захоронения жертв политических репрессий 1930—1940-х годов.
То есть точки над і вроде бы как давно расставлены. Жестокой правды о Куропатах как месте сталинских репрессий никто не опроверг. Но власти, государственные идеологи и госСМИ уже долгое время соскальзывают с темы, затуманивают ее.
Белорусским властям не выгодна правда о сталинских репрессиях
В апреле нынешнего года Александр Лукашенко на встрече с представителями государственных СМИ, как сообщила президентская пресс-служба, «констатировал, что есть несколько версий о случившихся в этом месте трагических событиях. По одной из них, в Куропатах советские власти расстреливали репрессированных белорусов, по другой — там устраивали расправы над гражданами немцы во время Великой Отечественной войны. И сегодня, по словам Александра Лукашенко, уже не так важно, кто был виновником той трагедии, ведь результат один — погибли люди».
Вокруг мемориала: главная коллизия — не эстетическая
Тогда же официальный лидер пожурил чиновников, что они затянули дело с «предоставлением президенту макета этого урочища». Лукашенко велел побыстрее «поставить самый простой памятник, или часовню, или еще что-то — мы примем решение» и таким образом закончить эту «валтузню на костях».
Памятный знак для Куропат выберут из того, что есть
Чиновники зашевелились. На днях жюри во главе с ректором академии искусств Михаилом Борозной выбрало три эскиза памятного знака в Куропатах, в июле определят наилучший вариант.
Недовольная часть общественности уже заявляет, что все три варианта плохи и вообще конкурс-де прошел келейно.
Но главная коллизия здесь все же не эстетическая. И не правовая, хотя взбудораженная публика подозревает и коррупционный след в возведении объекта рядом с мемориалом при урезании его охранной зоны.
Принципиальный вопрос — кому будет памятник: жертвам сталинизма или неким погибшим при туманных обстоятельствах людям?
Государство, как видим, уходит от принципиальной расстановки акцентов в этом вопросе. Между тем вопрос — не сугубо исторический, он также политический и нравственный.
Белорусское общество в плане идеологическом расколото — и власти своей амбивалентной трактовкой куропатской трагедии вольно или невольно способствуют этому расколу.
Чему учит немецкий пример
И вот вам пример другого подхода государства к исторической политике и культуре памяти. В конце июня в Минск прилетит президент Германии Франк-Вальтер Штайнмайер. Он намерен участвовать в конференции «Помнить ради общего европейского будущего», которая пройдет в Минском международном образовательном центре имени Йоханнеса Рау.
Мероприятие, приурочено к официальному открытию второй очереди мемориального комплекса «Тростенец». В состав президентской делегации, по сведениям БелаПАН, войдут представители властей немецких городов, поддержавших строительство мемориала в Тростенце, куда из этих городов депортировались жертвы во время Второй мировой войны.
Наверняка с немецким президентом встретится высокое белорусское начальство. И хорошо бы поговорить не только об инвестициях и прочем прагматичном сотрудничестве с Европой, но и о вещах духовных, моральных. В этом плане тоже есть чему у немцев поучиться.
Германия осудила преступления нацизма, немецкое общество прошло через покаяние. У нас преступлениям сталинизма должная оценка не дана. Почему?
Когда в Беларуси похоронят Сталина?
Дело в том, что правящие режимы трактуют историю не ради истории, а ради подкрепления своей сегодняшней политики. Немцы извлекли урок: чтобы не повторились ужасы нацизма, нужна демократия, нужно уважать права человека. Немецкая нация получила прививку от тоталитаризма.
Под Минском же действует бутафорско-развлекательная «Линия Сталина» — и этого штриха достаточно, чтобы понять: у нас с осмыслением трагических уроков истории совсем плохо.
Эхо борьбы с БНФ
В том, что белорусские власти упорно соскальзывают с темы преступлений сталинизма, можно, конечно, усмотреть и отголоски прежней внутриполитической борьбы.
Открыватель правды о Куропатах Пазьняк тогда же, на закате СССР, стал лидером Белорусского народного фронта, а потом возглавлял оппозицию БНФ в Верховном Совете ХII созыва. Лукашенко же, победив на выборах 1994 года (Пазьняк был одним из конкурентов), стал методично зачищать оппозиционное поле.
Вдобавок ко всему борьба против демонизированных националистов «продавалась» Москве, с которой Минск начал игру в «братскую интеграцию» в расчете на дешевые российские энергоресурсы и прочие блага.
Сегодня оппозиция маргинализована, Пазьняк давно в эмиграции, но амбиции и фобии мешают высокому начальству принять и артикулировать горькую правду о Куропатах.
Ведь если власти и госСМИ начнут говорить об этой трагедии без недомолвок, без увиливания, то широкая публика станет задумываться, почему случились масштабные жестокие репрессии. И многие осознают, что такая вакханалия насилия возможна лишь там, где власть деспотична, потому что не подконтрольна народу, где нет независимого суда, системы сдержек и противовесов, где виноватым автоматически становится тот, на кого укажет перст вождя.
Вопрос упирается в специфику системы
Конечно, сегодняшняя белорусская политическая система несравненно мягче, чем сталинская, однако мышление верхов — все равно с репрессивным уклоном. Система недемократична и боится активной позиции сознательных граждан.
Впрочем, стоит отметить, что ныне милиция хоть и составляет протоколы на Павла Северинца и других защитников Куропат, но все же не действует так жестко, как это бывало там в периоды прежних противостояний (при расширении Минской кольцевой, строительстве бизнес-центра в районе столичной улицы Мирошниченко).
Лукашенко спорит за Победу с Москвой
Тому есть несколько причин. И одна из них, вероятно, в том, что белорусские власти в последнее время все сильнее ощущают на себе прессинг Москвы, как публичный, так и закулисный. Лукашенко вынужден делать контрвыпады в широком диапазоне — от защиты экспортного молока до спора за идеологическое наследие Победы.
Но тягаться с Москвой за лакированную версию советской истории — дело неперспективное, бессмысленное. По идее, чтобы укрепить независимость, надо браться и за переосмысление национальной истории, отстройку в этом плане от имперско-советского концепта.
При таком переосмыслении большому начальству логично было бы отважиться и на горькую правду о Куропатах. Но здесь уже начинает работать опасение, что можно спровоцировать неприятные для нынешней власти процессы в массовом сознании. Правда о сталинизме, преступлениях диктатуры формирует требовательных граждан. Иными словами, вопрос упирается в специфику авторитарной системы, которой удобны подданные-амебы без исторической памяти.
Поэтому велика вероятность, что власти и впредь будут соскальзывать с темы, а памятник в Куропатах поставят некой группе людей, погибших якобы при невыясненных обстоятельствах.
Сюжет: Защита Куропат Новости Беларуси Сегодня