Сила или диалог? Как Лукашенко будет выходить из политического кризиса ⋆ Новости дня

Фото: president.gov.by

Оставим силовой вариант за рамками этой статьи, так как он требует отдельного рассмотрения. Также не будем анализировать, готовы ли сейчас стороны к такому диалогу — ситуация в стране быстро меняется, и сложно предсказать, к чему стороны будут готовы или не готовы через месяц, два, полгода.

Основное внимание уделим одному вопросу: в каком формате национальный диалог возможен и какие для этого существуют ограничения.

Нужно договориться о правилах

Со стороны ЕС и России причины подталкивания к «инклюзивному диалогу» вполне понятны. С высокой долей вероятности односторонние действия Лукашенко приведут не к разрешению кризиса, а только к накапливанию политических проблем и сохранению политической нестабильности.

Проведение диалога в предложенной властями форме — фактически консультаций с собственным «активом», а затем вынесение на референдум конституции, отражающей исключительно интересы руководства режима, ничего не решит в политическом плане. Абсолютное большинство граждан такие изменения может не принять. Кроме того, их точно не примут альтернативные политические силы, их также не признают ЕС и США.

То же касается и любой электоральной компании. Независимо от того, будет ли это референдум или будут новые выборы, доверие к их результатам в обществе возможно только при гарантиях прозрачности и включения в процесс альтернативных политических сил. В противном случае существует риск, что повторятся в деталях выборы 2020 года со всеми вытекающими последствиями.

То есть, так или иначе, разрешение политического кризиса на принципах компромисса требует вовлечь в процесс хотя бы основные альтернативные политические силы. Это значит, что с ними следует провести консультации, а затем заключить формальные или неформальные соглашения. В результате нужно достичь согласия по правилам (сроки, гарантии прозрачности и т.д.) проведения конституционной реформы и/либо выборов.

Читайте также:

Чекистский привет от Путина. Кремлю тоже все несподручнее иметь дело с Лукашенко

Готов ли Кремль взять на себя ответственность за всё, что произойдет в Беларуси?

Кроме прямого диалога, возможна еще только одна несиловая стратегия, которая ныне является для властей основной — затягивать ситуацию до времени, когда положение «само» стабилизуется. Надежда возлагается на усталость протестного движения, улучшение экономической конъюнктуры или какие-нибудь непредвиденные события — такие, например, как кризис в Украине 2014 года, который полностью изменил политическую ситуацию в регионе.

Но такое развитие событий вряд ли будет приемлемо для альтернативных политических сил, общества в целом, ЕС/США и даже Кремля, что можно видеть по последним заявлениям российского МИДа.

Лучше без внешнего участия, но…

Патриотическая позиция относительно разрешения кризиса должна исходить из того, что внешнее участие в урегулировании внутреннего конфликта исключается. По крайней мере настолько, насколько это возможно. Но по ряду существенных причин внутреннее решение практически невозможно. Разрешить конфликт через внутренний диалог мешают прежде всего отсутствие доверия между сторонами и механизма гарантий соблюдения заключенных договоренностей.

В Беларуси, особенно после событий последних месяцев, уровень внутреннего политического доверия находится на минимуме, а механизмов гарантирования соглашений просто не существует.

Альтернативные политические силы не имеют никаких рациональных оснований доверять Лукашенко, учитывая многочисленные примеры срыва договоренностей с его стороны в течение всей политической карьеры.

У Лукашенко причин доверять оппозиционным силам также нет, хотя бы потому, что в его понимании они не представляют собой равный политический субъект.

Более того, на международной арене в области соблюдения формальных и неформальных соглашений Лукашенко также имеет сомнительную репутацию. Это касается сотрудничества как с ЕС и США (примером могут быть кризисы 2010 и 2020 годов), так и Россией. В частности, Москва помнит, как Минск использовал серые торговые схемы, не исполнял обязательства, данные за получение льготных цен на энергоносители и т.д.

Кроме внутреннего политического доверия в Беларуси отсутствуют и институты, способные выступить гарантом исполнения договоренностей, то есть обладающие признанным авторитетом, внутренней автономией и независимостью от власти и оппозиции. Суды, церковь, профессиональные организации и другие общественные институты в белорусских условиях не смогут выполнять такие функции.

Вырисовывается треугольник Россия — Германия — Франция

Таким образом, основным сценарием несилового разрешения белорусского кризиса является, к сожалению, внешнее посредничество.

С учетом структуры белорусской политики и государства только участие внешних сил может сгладить кризис доверия. А учитывая глубину политического кризиса и возможность одной из сторон в любой момент разорвать договоренности в одностороннем порядке, следует сделать вывод, что вопрос гарантий их исполнения приобретает ключевое значение. По этой же причине набор потенциальных посредников достаточно ограничен.

Ситуация практически полностью исключает возможность использовать в качестве посредников международные организации, например ОБСЕ. Она имеет слишком мягкую структуру, а механизмы реализации решений основаны только на принципах добровольности. Представляется, что ОБСЕ может сыграть свою роль только в фасилитации национального диалога, но не в гарантиях исполнения обязанностей при разрешении кризиса.

Действительными посредниками могут быть лишь национальные государства, имеющие возможность влиять на ситуацию.

Вариантов здесь также немного. Кроме России, влияние которой бесспорно, это могут быть только страны ЕС. Включение США представляется крайне маловероятным из-за антагонизма с Россией, а также ограниченного влияния в Беларуси.

Возможен также вариант, когда Россия выступит единственным посредником, но, кажется, такой вариант не будет принят ни властью, ни оппозицией, так как сокращает поле для политического маневра.

Исходя из внимания к белорусскому кризису и опыта консультаций между странами с участием и без участия белорусской оппозиции в последние два месяца, можно сделать вывод, что наиболее вероятными кандидатами могут быть Франция и Германия. Кроме прочего, эти страны уже имеют опыт совместной работы с Россией по украинскому кризису, а также политический и экономический потенциал.

Читайте также:

Лукашенко для Евросоюза теперь как Мадуро

Тихановскую приветствует Берлин, но за Лукашенко стоит Москва

Другие страны, которые так или иначе рассматривались в этой роли в последние месяцы, имеют гораздо меньший интерес к Беларуси (Италия), а также меньший экономический и политический потенциал (Швеция), натянутые и недоверительные отношения с Россией (Великобритания) или находятся в остром конфликте в официальным Минском (Польша, Литва, другие страны Балтии).

Конечно, развитие политического кризиса в Беларуси невозможно предсказать и его разрешение может пойти по различным сценариям. Но если отбросить силовые варианты решения проблемы, то представляется, что результативный диалог возможен только при внешнем посредничестве. Еще раз подчеркну: развязать этот узел внутренними средствами практически невозможно из-за кризиса доверия, а также отсутствия механизмов гарантии исполнения договоренностей.

При этом набор международных посредников достаточно ограничен. Исходя из интереса тех или иных внешних акторов к Беларуси, наличия у них политического и экономического потенциала, специфики внутренних политических антагонизмов в регионе, приходишь к выводу, что наиболее благоприятный для Беларуси вариант такого посредничества находится в треугольнике Россия — Германия — Франция. При всех минусах и сложностях такой коалиции.