Реформа прокуратуры предполагает, что она будет очищена и перезагружена и будут привлечены новые кадры, которые не имеют прокурорского стажа. О том, как будут готовить таких людей для работы в обновленной прокуратуре, мы поговорили с директором Тренингового центра прокуроров Украины Олесей Отрадновой.
Этот центр был создан весной этого года, и сейчас на его базе проводится цель прокуроров региональных прокуратур.
Поэтому в интервью мы обсудили не только новые стандарты в подготовке и повышении квалификации прокуроров, но и скандалы, связанные с самой реформой.
ПРОКУРОРЫ НАЧИНАЮТ ЗАНИМАТЬСЯ ВОПРОСАМИ, РАНЕЕ НЕ СВОЙСТВЕННЫМИ ИМ
– Когда был принят закон о прокуратуре, с которого стартовала реформа, депутаты, проголосовавшие в поддержку, говорили, что он написан под Рябошапку и его видение. После прихода Венедиктовой на должность генпрокурора подходы к реформированию изменились?
– Прокуратура в реформе однозначно нуждалась. Поскольку в обществе бытовало мнение, что прокурор – это закрытый человек, живущий за высоким забором в роскошном особняке, неизвестно на какие деньги построенном. Общество не доверяло прокуратуре, и это нужно было менять. Поэтому даже если изначально реформа делалась под Рябошапку, то подход был правильный.
Когда в Офис генпрокурора пришла Венедиктова, она увидела позитивные наработки, которые на тот момент были, и решила все это продолжать. Реформа прокуратуры с ее приходом не остановилась, а набирает обороты. Именно с ее приходом заработал Тренинговый центр, активно начался второй этап донабора сотрудников в Офис генерального прокурора, продолжается процедура аттестации прокуроров региональных прокуратур.
– Цель проходит на базе вашего центра?
– Да, это длительный процесс, работает 12 кадровых комиссий.
– Какие изменения в работе прокуратуры должны ощутить люди?
– Должен появится человекоцентризм. Прокуроры должны заниматься темы вопросами, которые действительно важны людям. Для этого уже делаются определенные шаги. Например, недавно в Офисе генпрокурора создано новое управление – по защите бизнеса. Теперь прокурор будет защищать бизнес от «наездов» правоохранительных органов, которые хотят что-то неправомерно с этого бизнеса получить.
Прокуроры начинают заниматься вопросами, ранее не свойственными им, однако затребованными обществом. Например, ювенальная юстиция. Сейчас прокуроры принимают активное участие в пилотном проекте по защите и реабилитации несовершеннолетних, имеющих проблемы с законом. В Офисе генпрокурора работает профильное подразделение, у нас проводятся тренинги для ювенальных прокуроров. Мы обучали уже прокуроров региональных прокуратур, как работать с несовершеннолетними, вступившими в конфликт с законом, как их вернуть в общество.
Кроме того, в ОГПУ заработал департамент по надзору в уголовных производствах по фактам пыток. Теперь все резонансные случаи не прячут под сукном, а активно расследуют, информируя об этом общество.
– Создание управления по защите бизнеса – это не популизм? Следователи согласовывают все действия с прокурорами, поэтому именно прокуроры зачастую «благословляют» то самые «наезды» на бизнес. На незаконные действия прокуроров в этом управлении тоже будут реагировать?
– Основная идея этого управления в том, что прокуратура должна защищать бизнес. А уже о деталях реализации вам лучше поговорит с руководителем управления. Оно недавно создано, но, насколько я знаю, уже состоялась встреча с бизнес-омбудсменом, и сейчас они занимаются делами, где бизнес пострадал от силовых структур.
– Каждая новая реформа органов прокуратуры вымывает из системы профессионалов. Этот раз не стал исключением. Как вы считаете, почему такие люди не смогли пройти аттестацию? Насколько сложными были тесты?
– Цель состоит из нескольких этапов. Среди них и тестирование, которое проходило с помощью компьютерных программ, без вмешательства человека. То, что некоторое количество прокуроров эго не прошло, возможно, говорит о том, что они к нему не приготовились или очень нервничали. Но в этом точно не виноваты кадровые комиссии. Это было общение прокурора и компьютера.
При этом большинство прокуроров все-таки ушло не после тестирования, а на заключительном этапе – собеседовании. Это сложный этап, там оценивались разные аспекты жизни и работы прокуроров. У нас здесь были даже акции против отдельных прокуроров. Буквально позавчера люди пришли с плакатами, чтобы сообщить, что один из прокуроров негодяй и враг человечества.
Понятно, что комиссиями все оценивалось совокупно, а решение принималось коллегиально. Кроме прокуроров, в комиссию вошли представители международных организаций. Все решения фиксировались в протоколах.
Поэтому говорит, почему прокуроры не прошли аттестацию, в общем сложно. Нужно рассматривать каждый случай отдельно. Наверняка по каждому неаттестованному прокурору в комиссии есть свои аргументы.
– Для подготовки вопросов для тестов, практических заданный привлекались специалисты Тренингового центра?
– Нэт, центр создан 10 марта 2020 года. Все задания разрабатывались намного раньше. В их разработке принимала участие Национальная академия прокуратуры, которая ликвидирована и на базе которой создан центр, а также международные организации и сотрудники Офиса генпрокурора. Возможно, в дальнейшем мы тоже будем принимать участие в разработке.
– Прокуроров региональных прокуратур заподозрили в том, что доступ к ответам на практические задания они получили заранее. Об этом сообщил член девятой кадровой комиссии, который отметил, что 95% прокуроров правильно решают практические задания. Установили, кто им передал ответы?
– Сейчас Офисом генпрокурора проводится служебное расследование. Действительно имела место утечка информации. Откуда – неизвестно. Думаю, разберутся и найдут виновного в этой ситуации. Это точно не Тренинговый центр, потому что к этим заданиям мы не имели ни малейшего отношения.
На данный момент все задания заменены.
– Один из критериев отбор при реформировании – добропорядочность. Вы никогда из любопытства не пересматривали декларации, которые подают прокуроры?
– Любопытство может быть и есть, а вот времени для его реализации нет. Насколько я знаю из разговоров, у всех они очень разные. У кого-то родственники богатые, кто-то до прихода в прокуратуру бизнесом занимался, у кого-то жена занимается бизнесом…
– А кто-то всю жизнь проработал в прокуратуре и неплохо себя чувствует, судя по декларации.
– Да, всякое бывает. Но честно скажу, поскольку не изучала, оценить не могу.
МЫ ПРИГЛАШАЕМ ВНЕШНИХ СПЕЦИАЛИСТОВ, КОТОРЫЕ МОГУТ ОБУЧИТЬ ПРОКУРОРОВ ТО ТЕМАТИКЕ, КОТОРАЯ ЗАТРЕБОВАНА ИМИ ЖЕ
– Давайте поговорим непосредственно о работе Тренингового центра. Зачем ликвидировали Национальную академию прокуратуры? Ведь есть же масса профильных учебных заведен во вторых правоохранительных органов и их не расформировывают.
– История Национальной академии прокуратуры весьма интересна, и она несколько отличается от иных профильных заведенный. Она долгое время была учебным заведением с хорошей репутацией, там готовили магистров специально для работы в органах прокуратуры. В те времена академия действительно славилась качественным уровнем подготовки. Очередной виток реформы привел к тому, что академия перестала быть учебным заведением и перестала готовит студентов. Ее работа была переориентирована на повышение квалификации прокуроров, которые уже работают в системе органов прокуратуры, и на спецподготовку, которая на тот момент существовала в соответствии с законом.
Такая переориентация требовала и других подходов к преподаванию, поскольку одно дело – учить студентов, которые ничего не знают, и совсем другое – учит профессионалов, имеющих опыт, которые много что знают. Со второй категорией работать интереснее, но гораздо сложнее. И здесь преподаватель должен иметь намного более высокую квалификацию для того, чтобы соответствовать потребностям и запросам этих слушателей. И, к сожалению, так получилось, что те, кто там на тот момент преподавал, перестали соответствовать этим запросам.
Возникла ситуация, когда прокуроры все чаще и чаще оставались недовольны темы курсами, которые им предлагали. Говорили о том, что многое из того, что им преподают, уже знают, им не нужно повторят кодексы, вопросы, связанные с проведением следственных действий. Поскольку так продолжалось достаточно длительное время, было принято решение кардинальным образом изменить подход к преподаванию.
– Каким образом?
– В академии был штат преподавателей, каждый из которых специализировался на определенной тематике, готовил свой курс и преподносил его прокурорам. Нужен он им или нет, хороший он или плохой, этого никто не анализировал.
Тренинговый центр работает по абсолютно противоположному принципу. У нас нет штатных преподавателей. Соответственно мы исходим из потребностей слушателей. Мы собираем аналитику по прокуратурам, смотрим на то, что необходимо прокурорам сейчас, они нам говорят о том, какие у них есть проблемы. Также, со своей стороны, мы им предлагаем то тренинги, которые, на наш взгляд, могли бы их заинтересовать. Например, появляется что-то новое в законодательстве. Мы понимаем, что прокурорам это необходимо, и предлагаем им тренинг.
– Кто же их проводить, если нет штатных преподавателей? Приглашаете специалистов под каждый?
– Мы приглашаем внешних специалистов, которые могут обучить прокуроров то тематике, которая затребована ими же.
Мы уже запустили несколько тренингов. Первый – по ювенальной юстиции. Поскольку прокуратура была включена участником пилотного проекта, который реализуется совместно с Министерством юстиции. Прокуроры никогда не работали с несовершеннолетними в разрезе медиации, не занимались вопросами, связанными с реабилитацией, поэтому мы для них сделали тренинг, четко отработав алгоритм действий прокурора, в производстве которого появляется дело с участием несовершеннолетнего.
Второй тренинг – мы его разработали и предложили прокурорам сами – по так называемой малой реформе уголовного и уголовно-процессуального законодательства по уголовным проступкам.
Что касается проблематики, то наш аналитический отдел пока только собирает и отрабатывает полученную информацию. Со временем появятся и другие тренинги.
Сейчас мы проводим анализ судебной практики, чтобы понять, где прокуроры делают системные ошибки. Это сложная аналитическая работа. Надеюсь, что наши аналитики ээ квалифицировано проведут. Важно выявить часто повторяющие ошибки, чтобы потом рассказать прокурорам, где они не правы и что с этим делать.
– Приговоры судов каких инстанций изучаются и за какой срок?
– Начинаем с практики Верховного Суда по уголовным делам. Именно там аккумулируются все проблемные вопросы.
– Журналисты видят прокуроров преимущественно в первой инстанции и апелляции. Одна из основных проблем – это нежелание общаться со СМИ. А также неумение выступать во время заседаний. На резонансных процессах они говорят невнятно и тихо, словно сами не уверены в том, что пытаются донести суда. На недавнем заседании, где избиралась мера пресечения Петру Порошенко, прокурор даже не мог задать четкие вопросы понятом, в присутствии которого вручалось подозрение пятом президенту. Курс ораторского мастерства не планируете внедрить?
– Мы недавно с коллегами как раз говорили о том, что прокурорам нужны не только узкопрофессиональные тренинги, но и какие-то общие знания. Речь шла письме. Прокуроры должны уметь грамотно писать. Ну, а курс риторики – это тоже хорошая идея. Учтем ее в наших планах.
– Вы смотрите онлайн-трансляции резонансных судебных процессов, анализируете работу прокуроров?
– Конечно. И это делаю не только я, но и наши аналитические службы, поскольку это тоже один из аспектов понимания проблем, существующих в прокуратуре. Ведь это и есть миссия нашего центра – обозначать проблемы и помогать их решать.
И такая аналитика позволит понять, действительно ли у прокуроров есть системные пробелы, например, в риторике или каких-то иных знаниях и навыках. А может просто конкретным прокурорам не очень уютно работать в резонансных процессах. И это тоже влияет на их поведение и качество работы. Здесь очень важно объективно оценить.
Вместе с тем есть и позитивные примеры работы прокуроров в судах. Просто это не обсуждают публично, потому что прокуратуру не принято хвалит.
Нельзя накладывать ярлык на всю систему, в ней есть профессиональные, хорошие прокуроры, которые качественно делают свою работу. Они же представляют государство не только в процессах с участием политиков. Посмотрите на другие, не менее резонансные дела, когда судят бандитов, насильников. Поэтому неправильно говорит, что все прокуроры неквалифицированные и плохо выглядят в суде.
– Вас на должность руководителя центра пригласила Ирина Венедиктова?
– Да.
– Какие задачи поставила?
– Поменять парадигму и репутацию. Чтобы Тренинговый центр рассматривался прокурорским сообществом как интеллектуальный центр, созданный в помощь профессиональной работе прокуроров.
– На недавней встрече с послами стран «Большой семерки» и Европейского Союза Генпрокурор заявила, что цель прокуроров должна обновить кадровый потенциал ведомства. Предыдущее руководство, когда начиналась реформа, тоже говорило о том, что одна из задач — чтобы пришли люди не из системы. Как вы собираетесь учит таких людей не из системы быть прокурорами?
– Да, есть такая идея, что в органы прокуратуры должны приходит люди не из системы. При этом обязательным условием у них должно быть наличие учреждения высшего юридического образования. Соответственно какой-то базовый уровень подготовки у этих людей есть, их не нужно учить с нуля азам юриспруденции. На Тренинговый центр возлагается обязанность проведения первичной подготовки вновь пришедших.
Обучение первых 70 человек началась в марте и совпало с введением карантина. Конечно, это повлияло на сам процесс. Все стали в срочном порядке переходит в онлайн-режим. Но в таком режиме можно было сделать не все, что было запланировано. Насколько удачно эта подготовка прошла, сложно судить, поскольку было очень много форс-мажоров. Тренинговый центр только создался, там еще не было особо команды. Плюс карантин. Повторюсь: оценивать это как успешный или неуспешный проект сложно.
На сегодняшний день проводится следующий донабор. У нас есть чуть больше месяца для того, чтобы сделать качественную программу подготовки. Мы пока не понимаем, когда будет вторая волна пандемии, будет ли ужесточаться карантин, но я уже поставила задачу разработать программу с учету обучения в онлайн-режиме.
Сейчас проводим консультации с представителями Офиса генпрокурора, планируем провести опрос тех, кто учился в марте, чтобы понять, что им понравилось, а что нет, какие моменты нужно дополнительно учесть. Обучая, мы учимся сами.
– Больше теории или практических задан?
– Совсем без теории не получится, но ее будет минимум. Опыт первого и пока единственного донабора говорит о том, что Офис генпрокурора распределял этих людей по имеющимся вакансиям согласно их рейтинга в списки. Человек, который был в нем первым, мог выбирать из полного списка имеющихся вакансий, остальные уже по мере убывания вакансий. Соответственно у них был стимул хорошо проходит эту первичную подготовку. Чтобы иметь возможность выбирать то подразделение ОГПУ, где бы они хотели работать.
– Опыт Госбюро расследований показала, что брать людей «с улицы», без опыта – это не всегда хорошо. На ваш взгляд, так ли оправданы призывы, которые звучат в последние годы, что в правоохранительные органы нужно набирают людей не из системы?
– Реформа не предполагает полного изгнания тех, кто до этого работал. В системе продолжают работать люди с опытом, которые могут им делиться с новичками. Но обновление кадров необходимо.
– Мне часто задают вопросы о реформе децентрализации и нового административно-территориального устройства. Процитирую один из них: «При смене районирования прокурор в район уедет или в ОТГ будут свои?» Можете объяснить, как изменится работа прокуратур на местах?
– Мне сложно сказать. Создается впечатление, что при планировании административно-территориальной реформы не очень учитывалось, что есть прокуратура и суды. И скорее было преподнесено, как данность, дескать, теперь вы придумывайте, как будете работать в этой системе.
– Как планируете отбирать тренеров для центра?
– Мы сейчас думаем над системой, по которой будем их отбирать. Предполагается, что это будет две группы. Первая – действующие прокуроры, которые бы делились практическим опытом. Вторая – преподаватели, ученые, тренеры извне. Это преподаватели вузов, тренеры, которых обучили и пригласили партнерские организации, разрабатывающие тренинги на заказ. Возможно, это будут судьи, адвокаты. Постановлением Кабинета министров, которое регулирует вопросы, связанные с материально-техническим обеспечением и организацией работы Тренингового центра, предусмотрены ставки почасовой оплаты для внешних тренеров.
– Все-таки будете отбирать их по конкурсу или как-то иначе?
– Если добьемся того, что к нам будет стоят очередь и нам нужно будет делать конкурс, я буду считать это одним из своих больших достижений.
– Будут среди тренеров иностранцы?
– Возможно, по каким-то глобальным вопросам. Например, киберпреступность.
– Или работа с судом присяжных. Тем более, что Минюст обещает введение новой модели. Вы были когда-нибудь на заседании с участием присяжных?
– Пока нет.
– Сходите обязательно, чтобы понять, в каких условиях это происходит сегодня.
– Похожую. У меня много планов для самообразования.
– Подобные тренинговые центрах есть в разных странах. Берете опыт какой-то страны за основу?
– Я не сторонник делать кальку с кого бы то ни было. У нас свои специалисты и мы должны любую, даже очень хорошую идею перерабатывать и делать эго приемлемой для себя. Мы смотрим вокруг, но идем своим путем.
– Магистров для прокуратуры готовит не будете?
– Нет. В нашей уставной деятельности и задачах не стоит подготовка студентов. Мы не являемся образовательным учреждением. Тренинговый центр – это хаб для повышения квалификации прокуроров, для первичной подготовки, возможно со временем для спецподготовки и квалифоценивания.
– Реформа – это не только возможности, но и ответственность. Вы сказали, что вас пригласила Ирина Венедиктова. Вы готовы к тому, что вас будут причислять к команде нынешнего генпрокурора, и разделить с ней ответственность за последствия этой реформы?
– Я пришла сюда осознанно и добровольно. Мы с Ириной Венедиктовой имеем одинаковое видение реформы. Поэтому как член команды буду ее всячески поддерживать.
Татьяна Бодня, «Цензор.НЕТ»
Фото: Александр Зубко, для «Цензор.НЕТ»
Источник: https://censor.net.ua/r3208661 РЕЗОНАНСНЫЕ НОВОСТИ