Канадские специалисты — челюстно-лицевые хирурги, травматологи, нейрохирурги, анестезиологи, физиотерапевты и медицинские сестры вот уже три года регулярно помогают украинцам, пострадавшим в результате российской агрессии. Недавно по инициативе руководства военно-медицинского клинического центра Южного региона они приехали на неделю в Одессу.
Внимание: Статья содержит фото тяжелораненых
Канадская делегация и одесская принимающая сторона
То, что война для этого врача – личное дело, выдает кабинет, в котором он принимали пациентов. На шкафчике в углу стоят три флажка: желто-голубой государственный украинский, черно-красный украинско-революционный протестный флаг, изображенный на знаменитой картине Ильи Репина «Запорожцы пишут письмо турецкому султану», и голубой с желтой тамгой, крымскотатарский. Каждый из них для Виктора Петровича важен и значим. В рамке висит еще один государственный флаг, на который нанесены фигуры бойцов с оружием в руках и надпись на английском языке: «Донбасс. Антитеррористическая операция». Под белым халатом в шкафчике висит несколько вышиванок.
«Но самый дорогой «экспонат» — томик «Кобзаря», который я брал с собой, когда ездил на три месяца в мобильный госпиталь в Мариуполе, — показывает мне книгу Виктор Петрович. – В нем свои пожелания и автографы оставили бойцы, их командиры, даже посол Канады в Украине. Дорожу этой книгой неимоверно». Но наш разговор мы начали с недавнего приезда канадских хирургов в Одессу, где они в очередной раз проводили операции раненым бойцам.
«ВЛАДЕЛЕЦ СТОМАТОЛОГИЧЕСКОЙ КЛИНИКИ В ОДЕССЕ, СИРИЕЦ ПО ПРОИСХОЖДЕНИЮ, ПОМОГАЕТ УКРАИНСКИМ БОЙЦАМ ЧЕМ МОЖЕТ, ПОТОМУ ЧТО ЕГО РОДНЫЕ В СИРИИ ПОСТРАДАЛИ ВСЛЕДСТВИЕ АВИАУДАРОВ РОССИЙСКИХ ВОЙСК»
— Я исповедую принцип, что любое взаимодействие со специалистами в своей сфере всегда идет в плюс, — говорит начальник клиники челюстно-лицевой хирургии и стоматологии, полковник медицинской службы Виктор Мазур. – Такое сотрудничество расширяет знания в понимании ведения сложных ран. У канадцев, которые с 2015 года приезжают в Украину, большущий опыт в области пластической хирургии. Но их пациенты в Канаде в основном плановые: онкобольные и те, кто хотят получить косметический эффект, пациенты, пострадавшие вследствие ДТП. У нас же они работают с ранениями, которые привели к обезображиванию, нарушению эстетики и функций вследствие боевых действий с существенной утратой мягких тканей и костных структур. У нас в Украине и в Одессе в частности тоже достаточно клиник эстетической хирургии, которые могли бы заниматься реабилитацией бойцов. Даже если бы одна клиника принимала одного бойца в месяц, уже было бы хорошо. Ведь потребность остается большой. Это и моральная поддержка нашим защитникам, и практика для клиник. Но наши специалисты не хотят, не видят потребность… В 2014-2015 годах мы продуктивно сотрудничали с одесской клиникой пластической хирургии и косметологии «Виртус» под руководством профессора Владимира Цепколенко. Было сделано очень много оперативных вмешательств, многие бойцы поставлены на ноги в кратчайшие сроки. И все делали бесплатно. Оперировали в себя, меня приглашали, мы делали совместные вмешательства.
В 2015 году много сил было задействовано на АТО, многие врачи ездили в командировки. Людей не хватало физически. И любая помощь была важна. Понимая это, к нам приезжавшему представители одесского национального медицинского университета (профессор Голюк А.Г, доцент Лунгу В.Ы.), доктора из частных стоматологических клиник: лечили и протезировали наших пациентов. Коллеги из 4-ой городской стоматологической поликлиники много помогали. Но мотивация стала снижаться. Люди не видят результата, не чувствуют приближения победы и охладевают. Хотя все же остаются те, кто врос в это все, живет с этим, поэтому помогает и дальше. Один из таких людей – владелец стоматологической клиники, сириец по происхождению. Он помогает украинским бойцам, чем может, потому что родные в Сирии пострадали вследствие авиаударов российских войск.
Канадцы тоже не охладевают. Делают все, что возможно. Уезжая, оставили нам аппаратуру – автоклав для стерилизации инструментов, коагулятор, достаточно дорогостоящий, и расходные материалы. Это, конечно, хорошо, но основное — это наше взаимодействие.
Уникальность этого проекта в чем? Люди в далекой стране живут нашими проблемами. У нас, наверное, нет стольких людей, которые так же переживают. Община Канады собирает деньги на поездку врачей в Украину, причем на все: жилье, инструменты, материалы, оплату дороги. И все операции делают бесплатно.
В Одессе канадцы были впервые. До этого они пять раз оперировали в Киеве. 90 процентов делегации украиноговорящие. Это представители разных возрастных групп – и эмигранты, которые помнят еще советскую-постсоветскую Украину и те, кто уже родился в Канаде. К примеру, стержень медицинской миссии профессор пластической хирургии университета Торонто Олег Антонишин родился в Канаде в послевоенные годы, а Кристина Валер, директор проекта, – представитель молодого поколения. Каждый из тех, кто приезжает к нам, — патриот Украины.
— Чему вы научились у канадцев?
— Это сотрудничество не учит в прямом понимании этого термина, а дается возможность совершенствовать свои умения и навыки, как врачам, так и медицинским сестрам. Все операции, которые выполняли наши коллеги, нам известны. Але – оп! — хирург сделал какой-то крошечный нюанс, загогулинку, и понимаешь – вот оно, то, благодаря чему результат операции будет хорошим. Важны именно детали. Это и было полезно для нас. Интересны были отбор пациентов, диагностические требования, принципы планирования, подготовки и организации оперативного вмешательства, послеоперационный период.
Канадцы не приехали нас учить или показывать свое превосходство. Мы все делали совместно, работали паритетно. Постоянно обсуждали: как видите эту ситуацию вы? Уникальная работа еще и с точки зрения взаимоотношений.
— Вы уже были знакомы с канадцами?
— Практически все наши врачи, и я в том числе, ездили в Киев, когда приезжавшему канадцы в предыдущие пять миссий. Поэтому мы все встретились, как добрые знакомые. Но в Киеве мы были в гостях, в общей массе врачей, которые съезжались со всей Украины. А здесь уже мы были на правах хозяев.
— Почему было решено в этот раз провести акцию именно в Одессе?
— Во время пятого приезда коллег в Киев я был там и предложил им в следующий раз приехать непосредственно в наш госпиталь, чтобы расширили свою географию. Осенью они посмотрели две базы: во Львове и у нас, но в итоге решили, что приедут работать к нам.
— Как выбирали пациентов?
— Для себя распределил их на такие группы. То, кто был на предыдущих пяти этапах, у кого уже был контакт с канадскими врачами. Их предупредили – планируйте поездку в Одессу. Следующая группа – раненые, которых вели мы с 2014 года. Связи с ними мы не теряем и по сей день, поэтому найти их не составляло больших проблем. Пересмотрели все их данные, снимки, определили, какая у кого нужда в дальнейшем лечении и реабилитации, созвонились с ними, пригласили. Остальные пришли, благодаря объявлениям в средствах массовой информации. Зона ответственности нашего госпиталя — Юг Украины от Мариуполя до Кропивницкого. Поэтому я предупредил стоматологов региона: кто из ваших пациентов нуждается в помощи, направляйте к нам. Их в свою очередь, пересылал в Канаду, и там уже решали: да, мы можем этот вопрос решить. Первые два дня мы посвятили осмотра и отбору приехавших пациентов. А их было около 80 человек.
На время приезда канадцев был мобилизован весь госпиталь, все службы, которые необходимы для диагностики: лаборатория, компьютерная томография, привлечены необходимые узкие специалисты. В дни операций люди продолжавшего приезжать на консультации и осмотры. Один даже приехал в четверг, буквально накануне отъезда делегации. Ему была проведена необходимая диагностика, и в пятницу прооперировали. В субботу был контрольный осмотр всех прооперированных. А за пять рабочих дней было проведено 40 операции. Коллеги уехали, а мы довели пациентов до логического завершения: сняли швы и выписали, военным провели комиссии.
«ДАЖЕ ТЕ, КТО ПОТЕРЯЛ ЗРЕНИЕ, ХОТЯТ ВОССТАНОВИТЬ СВОЕ ОБЕЗОБРАЖЕННОЕ РАНЕНИЕМ ЛИЦО И ТАКИМ ОБРАЗОМ ПЕРЕСТУПИТ ЧЕРЕЗ ТО, ЧТО ПРОИЗОШЛО»
— Насколько самим ребятам важно восстановить свою внешность?
— Именно в этот раз для меня стало откровением, насколько раненые стремятся избавиться от шрамов, рубцов. Никто из них не хочет кичиться ими, манкировать. Все ребята стремятся улучшить эстетику своих лиц. Это определенная психологическая защита: вычеркнуть из своей жизни страшный эпизод жизни.
— Операции делали не только военным, но и гражданским?
— У канадцев принцип такой: мы хотим помогать людям, пострадавшим на Майдане во время Революции Достоинства и вследствие боевых действий на Донбассе. Они не разделяют военных и гражданских, все они граждане и защитники Украины. Оказывают помощь получившим ранения вследствие агрессии вот Российской Федерации. К нам приехала женщина из Донецкой области с тяжелыми травмами лица, рук и ног, получившая ожоги. Эй разделяли стянутые рубцами пальцы рук…
К сожалению, за годы войны нас уже ничем не удивить. Мы видели самые ужасные ранения и травмы.
Олег Антонишин осматривает пациента, приехавшего на операцию
Чтобы восстановить нос, специалисты пересадили лоскут со лба
Была у нас операция, которая напомнила мне 2014 год, когда мы работали по пять-шесть — девять часов подряд. Одна реконструкция длилась семь часов. Вмешательство было на костях черепа и лицевого скелета. В результате пулевого ранения у бойца практически снесло правую часть лица. Он пострадал уже в 2018 году. Нужно было восстановить лицевой скелет: сделать края орбиты, скуловую кость, для чего взяли аутотранслантат из костей таза. Одновременно работали три бригады специалистов: челюстно-лицевые хирурги Олег Антонишин, Игорь Федирко и я, нейрохирург вот канадской стороны и травматологи-канадцы, которые делали забор косты. Результатом мы все очень довольны, контур лица и черепа улучшились. Но на этом лечение не окончено. Этому пациенту еще предстоят несколько этапов лечения.
Да, визит канадцев вернул меня в 2014 год. Прямо дежавю какое-то случилось. По накала было очень похоже. Одновременно кипела работа на трех операционных столах, сменяя друг друга конвейером. Так же мы работали в начале этой войны. Шел поток изувеченных тел.
— Вы же до того с подобными травмами не сталкивались. Возникала из-за этого растерянность?
— Даже если и была, мы сами себя в этом не признавались. С принципами военно-полевой хирургии мы были знакомы по учебникам, основанных на опыте боевых действий Второй мировой войны. Но тогда было совсем другое и оружие, с его поражающими элементами, характер раненый, методы их диагностики и лечения. У врачей отсутствовал тот широкий спектр средств, который теперь есть у нас в арсенале. И война, и медицина тогда были вторыми. В силу отсутствия участия нашей страны в кровопролитных конфликтах у нас не было опыта работы с такой боевой травмой и в таком массовом количестве. Разве что мы видели единичные случаи огнестрельных ранен в Ираке, Африке, Югославии, куда ездили наши военные с миротворческими миссиями. Но это были не массовые ранения. Если к нам поступали такие пациенты, можно было собраться, обдумать каждый шаг, собрать консилиум. А тут привозят одновременно десятки раненых. Травматологи занимаются своим, офтальмологи своим. Ты сам должен принять решение, как действовать – и здесь важна каждая минута. И не было учебников, чтоб открыть и прочесть, как поступать в таких случаях. Как ни парадоксально, на помощь пришли учебники Российской Федерации, основанные на опыте кровопролитных конфликтов Афганистана, Чеченских кампаний, оккупации Грузии. И опыт работы с ранениями, полученными от оружия, которое применяется в современной войне. Там были описаны и принципы организации оказания помощи раненым на разных этапах эвакуации.
Был период, когда каждый пациент был для меня как для врача своеобразным Рубиконом во многих аспектах. Только тогда я понял, почему наш бывший главный стоматолог МО Украины на встречах, конференциях акцентировал внимание на слайдах с обезображивающими ранениями челюстно-лицевой области военнослужащих сил НАТО. Потому что даже психологически ты к таком не готов. Привозят человека, а у него вместо лица кровавое месиво. И думаешь: а где здесь что? Делаешь вдох-выдох, говоришь себе: стоп. И начинаешь все разбирать. Это убрал, это соединил, это сшил. И через часов пять-семь перед тобой все в швах, но лицо.
Жестче все это было в Мариуполе, где в 2015 году я работал в 61 мобильном госпитале. К нам-то, в Одессу, привозили через пару часов после ранения. Пациент как правило был стабилизирован, уже была оказана первая помощь, хоть что-то было понятно. А в АТО доставляют прямо из боя. Учишься в таких случаях очень быстро. Четкая организация, самоорганизация, дисциплина и самодисциплина — это все важно для военного врача. На данный момент военная медицина Украины, и это признают наши канадские коллеги, находится на высоком уровне, так как мы сейчас одно из активно воюющих стран. Лучше бы, честно говоря, мы такого опыта не имели…
Виктор Мазур (крайний слева) и Игорь Потапов (крайний справа) со своими заокеанскими коллегами
С моим коллегой, тогда еще майором медицинской службы, Игорем Потаповым мы были первыми военными стоматологами Вооруженных сил Украины, кто выехал с передвижным стоматологическим кабинетом, который на тот момент был единственный во всей армии, для оказания стоматологической помощи. АТО еще не было объявлено, только шла мобилизация, мы наращивали силы и средства, но уже была потребность в оказании стоматологической помощи в условиях, приближенных к боевым. Потребность в санации и протезировании просто зашкаливала. Никогда такого не видел. Итог – за эти годы была проведена диспансеризация мужского населения страны за последние 25 лет… Четко сработал главный стоматолог МО Украины полковник медицинской службы Михаил Лешчишин – указом президента из гражданской медицины были отмобилизированы передвижные кабинеты в достаточном для оказания помощи количестве, которые работают в зоне проведения ООС и ныне. Но первыми были мы! И уже потом в этой стоматологии на колесах мной за три месяца было осуществлено 1002 приема! Насколько знаю, этот рекорд все еще не избит…
Удача для государства, что есть такая волонтерская стоматологическая организация, как «Тризуб дентал». Мы сотрудничаем с Игорем Ященко с 2014 года. Пересеклись в фейсбуке, списались, познакомились и пошла работа. Теперь регулярно встречаемся. «Тризуб» помог организовать нам стоматологическую помощь в 61-ом мобильном госпитале, во многих воинских частях, где есть стоматологи. Президент ассоциации практикующих врачей-стоматологов Украины Мирон Угрин не равнодушен к проблемам армии – вот начала конфликта на востоке Украины и до сегодня это его активная жизненная позиция: вот организации проектов по санации в тылу, например, на Яворовском полигоне, до проведения бесплатной дентальной имплантации в зоне проведения ООС. Александр Шимченко – руководитель торговой марки «ПанМед» – его продукция известна любому военному врачу вот передка и до глубокого тыла!
— Будущие визиты канадцев вы обсуждали?
— В этот их приезд я для себя понял, что это для них не просто шесть миссий, которые они организовали для Украины. Нет. Это огромный проект, существующий с 90-х годов. Моя жена не так давно вспомнила: когда мы учились в Крыму, была канадская организация «Приятели детей». И с ней учился врач-интерн, который помогал в детских домах. Когда мы разговорились, Анка, одна из представителей фундации, даже назвала фамилию этого человека. Оказывается, мы уже тогда ходили очень близко друг от друга. И сейчас в этом направлении диаспора продолжает работу. Прямо в эти дни проходит благотоворительная акция в поддержку социальных сирот «Ходотон из Киева до Ворохты»: 10 июня участники вышли из Киева и идут в Ворохту. Их цель — собрать средства в поддержку сирот Украины. Помощь раненым, пострадавшим в зоне АТО — это одно из направлен Канадско-украинской фундации, которую возглавляет Виктор Гетманчук, и в которое мы оказались вовлечены.
Канадцам понравился принцип организации нашей работы военно-медицинского клинического центра Южного региона. Для следующей поездки им нужно собрать минимум триста тысяч канадских долларов. Они же все оплачивают сами поселения, эду. Даже готовы покупать билеты пациентам, у которых нет возможности доехать. Плюс с собой везут инструменты, расходные материалы. Следующий их визит зависит от того, когда соберут необходимую сумму. Это будет либо осенью, либо уже весной. И куда именно они приедут оперировать – к нам, во Львов или снова в Киев — не знаю. Но очень надеюсь, что это будет Одесса!
Канадский пластический хирург во время осмотра раненого украинского бойца
— Насколько тяжело вам как врачу видеть перед собой вместо лица месиво и слышать – бойцу 20 лет, 22 года… Эмоции же сложно отключить…
— О, я хорошо помню, как привезли громадного то ли морпеха, то ли десантника. Он в тельняшке был. Лицо посечено осколками, ранение глаз такое, что не оставляет шансов, что он будет видеть. А ему 22 года… И тогда включаешь все свои возможности, и делаешь так, чтобы избежать лишних поездок к врачам, сократить промежуточные этапы лечения. Ну и человеческий мозг устроен таким образом, что все фильтрует, быстро адаптируешься к тому, с чем тебе приходится работать.
Виктор Петрович достает свой телефон и начинает показывать мне снимки своих пациентов.
— Это Сергей Полянский. Тяжелое ранение челюстно-лицевой области он получил еще в 2014 году. Был доставлен к нам «бортом», сразу взят на операционный стол. Длительную операцию проводили одновременно офтальмологи, оториноларингологи, челюстно-лицевые хирурги. Пациенту удалось сохранить зрение, восстановить функции дыхания, жевания, речи. Улучшеный требует эстетика. Совместно со специалистами клиники «Виртус» проведены многоэтапные операции по восстановлению средней зоны лица. Получены хорошие стабильные результаты. Но в 2018 начались отдаленные осложнения. Такое бывает. С этим пациентом мы постоянно на связи, предложили ему приехать к нам во время визита канадцев. Силами канадско-украинской бригады была проведена очередная операция. Ее результаты хорошие.
Выписывали Сергея Полянского после того, как сняли швы
А вот снимки пациента, о котором я говорил раньше. Из-за того, что у него практически не было костей правой стороны лица, мозг опустился в глазную орбиту. Костью, взятой из тазовых костей, и при помощи титановых сеток и пластин мы сформировали верхнюю, наружную и нижнюю часть глазницы. Мозг защитили титановой сеткой. И уже появилась симметрия лица. К сожалению, пациент не может оценить нашу работу – он не видит. В результате ранения у него один глаз утрачен, другой не видит вследствие повреждения зрительного нерва…
«ТОЛЬКО СЕЙЧАС СТАЛ ПОНИМАТЬ КРЫМСКИХ ТАТАР, ВЕДЬ У МЕНЯ ТОЖЕ ЗАБРАЛИ КРЫМ – МОЮ СЕМЬЮ»
— Почему вы стали военным врачом?
— То, что буду врачом, сомнений не было с детства: в семье у нас все были врачами. Мама фтизиатр, отец терапевт. Один дед был фельдшером, войну прошел до Варшавы, был ранен. Второй — ветеринаром. Войну провел в немецком концлагере. Потом еще два года в советском, на Донбассе. Его же освободили американцы, поэтому здесь к нему отнеслись как к врагу народа. Военным был только двоюродный брат отца – он и сагитировал связать свою жизнь еще и с армией! На тот момент армия представляла собой осколок стабильности в бушующих 90-х.
— Из Крыма вы уехали…
— …еще в 2008 году. Тогда шло плановое расформирование воинских частей. Наша 209 стоматологическая поликлиника в Симферополе была сокращена. Меня направили проходит службу в Одессу. Так я здесь и оказался. Все родные остаются в Крыму. И жена у меня крымчанка. Мы поженились уже в 2010 году. 12 июня этого года у нас родился сын Любомир.
В Крыму я в последний раз был в 2013 году, в декабре у мамы был юбилей — 65 лет. В 2014 году не было даже возможности куда-то поехать. Ситуация тлела — тлела, а со второго мая как началось… Со 2 мая по октябрь практически жил в госпитале. Не раз было такое: едешь домой, приезжаешь – звонок из госпиталя. Помылся, поел — и обратно. И в 2014 не было даже мысли ехать в Крым. А потом уже, когда все стало ясно и понятно, ездить туда оказалось и опасно.
— Очень тоскуете по Крыму?
— Я только сейчас понял, что это такое, когда у тебя забрали семью. Стал понимать крымских татар, хотя прожил рядом с ними много лет, слышал рассказы о рожденных в Казахстане детях, которые всегда считали своим домом Крым. Но не понимал, что они чувствовали. А когда все это произошло со мной… Я там родился, вырос, там прошла моя юность, первые годы службы. Все связано с Крымом. Я его объездил от Черноморского до Керчи. Там за угол завернул – и достопримечательность. То каньон, то водопад, дворец, мечеть…
Тоскую очень. Но надеюсь и верю, что все восстановится, и мы вернемся домой. Поэтому вся моя работа направлена на приближение этого момента. Мы делаем свою работу хорошо, как доктора, потому что все эти парни, которые попадают к нам в руки, делают опасную работу хорошо там,- на востоке.
Знаете, они же там делают больше, чем могут, иногда даже то, что и не должны. Вот и мы здесь должны вести себя так же. Может, сравнение будет немного удивительным, но все же. Когда мы пролечили одного из первых пациентов с выбитыми зубами, сделали ему съемный протез, я все равно был недоволен. Когда человеку 60-70 лет, съемный протез – это нормально. Но у двадцатилетнего парня… У него впереди вся жизнь. Эму нужно общаться, улыбаться. В конце концов целоваться. Меня это не оставляло в покое. Хотя тот пациент был доволен, зубы-то у него уже были. Но я постоянно думал о его дальнейшей жизни. И в марте 2015 года мы провели первую акцию по установке дентальных имплантов. Нашлись доктора, которые были готовы потратить свои время и деньги, закупит необходимые материалы. Удалось вживить импланты достаточно большому числу наших пациентов. Но тогда и градус помощи был большим. Мы и сейчас продолжаем такое сотрудничество, проводим такие акции, меньше, но делаем. И это тоже важно нашим ребятам. Они видят, что нужны, не брошены, что борются не зря. Я считаю, что это должно уже стать государственным проектом. Но эту функцию взяли на себя отдельные небезразличные к чужому горю люди. И наша клиника — часть этой команды.
Практически сто процентов личного состава клиники челюстно-лицевой хирургии и стоматологии — врачи, прошедшие через зону АТО на протяжении всех этих лет. Операционная медицинская сестра старший сержант Светлана Миронец была в числе первых, кто 30 мая 2014 уехал в составе мобильного госпиталя в неизвестность, зубной техник старший сержант Леонид Флешель занимался протезированием зубов на базе городской стоматологической поликлиники в Волновахе. Если я подробно расскажу о каждом, статья увеличится еще на несколько страниц.
— Никогда не жалели, что выбрали путь военного врача?
— Никогда! А сейчас понимаю, что это мое предназначение. Я очень рад, что могу все это делать, помогать нашим бойцам. Да, командировки, занятость, но, слава Богу, жена все понимает и поддерживает меня.
И смотрю, что наша база стала еще отличной школой для молодых врачей. Интерны, которые проходят обучение и практику на нашей базе, получают такой опыт работы, который нигде больше не приобретешь. В 2014 году, когда не хватало рук, мы бросили клич среди учащихся Одесского национального медицинского университета помочь нам, так как все силы были брошены на оказание помощи раненым. Уже тогда все поняли, что на нашей базе можно многому научиться. И теперь вот интернов нет отбоя. Наши выпускники востребованы. Когда они говорят, что прошли практику в госпитале, их берут и в частные клиники. Нашу выпускницу крымчанку Надю Папушой, которая перевелась доучиваться в Одессу, забрала клиника «Виртус». Знаю, что в госпитале пограничников работает наш выпускник. Таких примеров гораздо больше.
— Был период, когда раненых принимали меньше?
— В 2016 — 2017 годах внезапно снова появилось время для обычной работы. Но вскоре снова начали доставят раненых. И тяжелых. Вот на днях госпиталь принял борт… И снова есть ранения в лицо.
Безусловно, то, что я вижу перед собой, меня злит. Но эта злость меня подстегивает. Должен быть какой-то самораздражитель, чтобы постоянно находиться в тонусе, не расслабляться. Эта злость продуктивная, не разрушающая. Мало кто сейчас понимает, что идет война. Может, и хорошо, что люди не чувствуют этого. Хотя я считаю, что каждый должен об этом помнить. Наша страна воюет!
Я не могла не обратить внимания на прическу доктора. У него выстрижен чуб.
— Я так постригся в 2015 году, — объясняет Виктор Павлович. – И буду так стричься, пока не вернусь в Крым. Это один из моментов моей личной агрессии, доброй злости. Это посыл раненым, которые видят доктора, похожего на них, без слов понятны мои принципы, что настраивает на доверие. Но для меня это посыл и обществу в мирной жизни: не расслабляйтесь, война идет. Я такой, потому что не все закончено, не расставлены точки над и. Я в Крым еще не вернулся. За годы войны открыл для себя Одессу. Мне казалось, здесь отношения между людьми построены на выгоде: ты мне, я тебе. А 2014 год показала, что многие готовы помогать безвозмездно.
Я же попал в замес именно 2 мая. Приехали друзья из Запорожья с детьми, мы вышли перед футбольным матчем, чтобы показать свою позицию. В вышиванках были. Как только начались потасовки, быстро отошли в сторону, потому что с нами были дети друзей. И тут звонок: срочно в госпиталь, ожидается массовое поступление раненых. Тогда госпиталь и заработал на полную катушку. В тот день я закончил работу часа в три ночи. С Куликова поля многих пострадавших везли к нам. Тогда были только гражданские. Помню, под кабинетом очередь. Сидят молча. Практически все в камуфляже. И понятно, что через одного — сепаратисты. Садишь человека в кресле и начинаешь его расспрашивать, так и происходила идентификация, кто предо мной: свой или чужой. Понятно, что помощь оказывали всем подряд. Но для себя отмечал: наш, снова наш. Ох, и сложный это был период. Мы все военные, но в тот день непонятно было, за кого же мы… Хорошо, на следующий день нас собрал главный хирург госпиталя Михаил Каштальян и сказал: «Мы давали присягу народу Украины, мы Вооруженные силы Украины. Давайте не будем позорить честь офицерского звания». Фух. Руководство наше на сто процентов, хотя разговоры в самом госпитале были разные. Но когда все прошли через зону АТО, даже то, у кого были сомнения 50 на 50, стали однозначно проукраинскими. Показательно для меня было, когда военный по фамилии Иванов сказал: «Хрен они сюда пройдут». Я подумал: «Ну, если уже Иванов так заговорил, значит, все будет Украина!»
Виолетта Киртока, «Цензор.НЕТ»
Источник: https://censor.net.ua/r3076796 РЕЗОНАНСНЫЕ НОВОСТИ