Куда поехать по безвизу в Австрии? Как украинская дипломатия борется с кремлевской пропагандистской машиной? Почему для многих австрийцев Украина до сих пор – темное облако, и за счет чего ситуация меняется к лучшему? Почему на концерте «Dakh Daughters» в Вэне местные жители топали ногами? Об этом и не только — в большом интервью с дипломатом.
О дипломатии и дипломатах существует немало колких реплик и полузлобных афоризмов. В них, как правило, высмеивают старое русское послов и посланников; их готовность многозначительно надувать носа и, говоря много, не сказать ничего.
Беседуя с чрезвычайным и полномочным послом Украины в Австрии Александром Щербой, вспоминаешь, однако, более комплиментарные формулировки. Например, фразу Генри Киссинджера: «Дипломатия есть искусство обуздывать силу».
Но помимо обуздания силы – а Щербе, как и всем украинским постпредам в странах Европы, приходится иметь дело с мощным прессом пропаганды Кремля – австрийский посол решает еще одну важнейшую задачу. Точнее, сверхзадачу: как преобразовать многолетнее недоверие европейцев – в благожелательный интерес к Украине и украинцам? Как переменить минус на плюс?
Одним словом, г-ну Щербе в своей работе приходится обуздывать не только силу брутального врага своей Родины. Он еще обуздывает силу обстоятельств и предубеждений в отношении Украины.
Судя по оценкам, то и дело проскальзывающим в беседах корреспондента «Цензор.НЕТ» с отечественными и западными политиками, на этом многосложном поприще украинский посол в Австрии преуспел. Тем интереснее было взять у него интервью. Случай представился на этой неделе, в ходе визита в Киев председателя Национального совета Австрии Вольфганга Соботки.
— Александр, разъясните, что дают подобные визиты? Мы, обыватели (да зачастую и журналисты), видим, как правило, лишь публично-процедурную часть. А как насчет сущностных достижений? Вот этот приезд г-на Соботки, привел к каким-то новым сближениям?
— Ну, с одной стороны, такие визиты – это всегда ритуал. Но этот ритуал важен. Если его нет, значит, двусторонние отношения чем-то заболевшим. И наоборот, наличие таких визитов означает, что кондиция отношений неплохая. И в случае с этим визитом очень важно, что это парламентская сфера.
— Почему?
— Потому что в отношениях по парламентской линии у нас в последние годы, к сожалению, было некоторое «провисание». И этот визит важен как знак того, что провисание закончилось, как предвестник новых позитивных событий. В том числе, возможно, визита главы нашего парламента в Австрию.
С Вольфгангом Соботкой незадолго до визита в Киев
— И все-таки главное, вероятно, происходит за кулисами? Ведь именно там достигаются неофициальные договоренности и, возможно, происходит обмен информацией, озвучивать которую на публике будет неверным решением.
— Безусловно. И я бы даже сказал, что главное – это человеческий контакт. Вот для Соботки это был второй в жизни визит в Украину. А предыдущий был в 1984 году!
— Ничего себе! Во времена Черненко!
— …И для него приехать в живую страну, увидеть живых людей, в том числе тех, кто ей руководят, — это означает, что теперь можно будет судит об этой стране и ее руководстве не по каким-то клише (которые, к слову, часто распространяют люди, не питающие к Украине особых симпатий), а с большей теплотой, по-человечески. Это, соответственно, может влиять и на отношения, на риторику и решения, которые принимаются по отношению к Украине.
«КОГДА Я ТОЛЬКО ПРИЕХАЛ В АВСТРИЮ, ОДИН ЛЕВЫЙ АВСТРИЙСКИЙ САЙТ НАПИСАЛ, ЧТО ЯЦЕНЮК ПРИСЛАЛ УКРАИНСКОГО НАЦИОНАЛИСТА, ЧТОБЫ ОН РАСПРОСТРАНЯЛ В НАШЕЙ СЛАВНОЕ СТРАНЕ СВОИ ИДЕИ»
— Александр, такое впечатление, что украинское посольство в Австрии находится на передовой информационно-гибридной войны России. То вокруг него рыскает пророссийский пропагандист-провокатор Грэм Филлипс, то вам приходится корректным увещеванием успокаивать истерику вокруг корреспондента ОРФ г-на Вершютца. То российский посол производит на Венский бал с участием Президента Порошенко голую провокаторшу из Фемен. Устаете от такой жизни в жерле вулкана?
— (Улыбается) Слушайте, мне грех жаловаться: я посол Украины в одном из красивейших городов мира. Чтобы вы понимали, для дипломата пол послом – это свершение мечты. Благодарить Бога надо, а не жаловаться. Ну, да, сейчас непростые времена, смутные. Всем сложно. Мне выпало далеко не самое тяжелое бремя – и к тому же очень почетное.
— В предыдущем вопросе я перечислил «именные» скандалы на поприще гибридной войны. А каким конфронтационным методам и ходам в целом отдает предпочтение российская имперская машина? Можете назвать типичные примеры? На что упирает Кремль?
— Понимаете, как-то мы в Украине очень уж зациклились на этой могущественной российской пропаганде. Да, она сильная. Но она не была бы такой сильной, если бы Европа на данный момент не была слабой. И в этом главная проблема: русские просто используют тот вакуум, который образовался в европейской душе. Заполняют его всякой всячиной.
— Ну, да, играют в качели: там, где раскол в единство общество могут внести правые, — ставят на правых; где левые – на левых…
— Россия превратилась в своего рода параллельную Европу, альтернативную Европейском Союза. И те, кто не любят Европейский Союз, те, кто ненавидят Америку; то, кому не нравится трансатлантическое партнерство как фундамент нынешней Европы – эти люди с удовольствием смотрят на Россию как некий альтернативный маяк. И да, такие люди есть как слева, так и справа. Но это своя доморощенная европейская болячка, а не проделки Путина. Европа находится в кризисе и выход из него еще не просматривается.
— Российская пропаганда работает как по основным узлам европейского кризиса в целом, так и по самым заметными фигурам из вражеского лагеря. С заказными или откровенно недобросовестными публикациями о себе в местной прессе вам сталкиваться приходилось?
— Да, всякое пытались вбрасывать. Но это как в тот цитате из «Служебного романа»: «У меня такая безупречная репутация, что меня уже давно пора скомпрометировать…» (смеется). Все, кто со мной знаком, имеют обо мне устоявшееся мнение. И мнение, кажется, не такое уж плохое.
— То есть максимум «наброса на вентилятор» — это все тот же одиозный наемный медиа-труженик Кремля Грэм Филлипс, который, толкая вас в грудь, вопил: «Саша, ты фашист»?
— Бывало и похлеще. Например, когда я только приехал в Австрию, один левый австрийский сайт написал, что приехал известный украинский националист, которого прислал Яценюк, чтоб распространял губительные для Европы националистические идеи.
— В каком году это было?
— В 2015-м.
— То есть в разгар развернутой Кремлем кампании о Яценюке-ветерана войны в Чечне, националиста и садиста?
— Да, а сотрудники австрийского сайта где-то там прочитали, что я работал у Яценюка…
— …не озаботившись скрупулезной проверкой оценок русских. Вот как быть, если этот картридж в голове многих европейцев так легко заполнять российской пропагандой?
— Нужно и самим не зевать. Есть же такая вещь, как социальные медиа. Русские в них профессионально работают, а нам что мешает?
— Ну, вы-то как раз в соцсетях заметны.
— Меня даже включили в тысячу самых популярных твиттер-аккаунтов в Австрии. Конечно, это не первая десятка, но как для посла, чиновника, да к тому же иностранного – это не так уж и мало.
— Сколько у вас подписчиков?
— 10 тысяч. Нормально. И если находишь правильный тон, если не врешь и понимаешь, что и как нужно писать – тебя слышат.
— Резонансные дискуссии представителей России и Украины в Австрии случаются? В университетах, на ТВ и разного рода публичных диспутах?
— Когда я только приехал, в 2015 году, в 22:00 воскресенье, телевизионный прайм-тайм, были дебаты российского и украинских послов в прямом эфире. Вот это было незабываемо: такой поток адреналина!
Это был шанс и, мне кажется, я его нормально отработал. После этого и я сам, и другие (включая один телеканал) инициировали такие дебаты по новой. Но интереса с российской стороны, мягко говоря, не было. У них нынче другие, менее публичные методы.
— Например?
— Например, приглашать влиятельных австрийцев, перспективную австрийскую молодежь в поездки по экономически успешным регионам России. Такие вещи не забываются.
— А интерес российских спецслужб к деятельности активных украинцев в Австрии в целом и посольства Украины в Вэне в частности – ощущаете? Не стоит забывать, что еще во времена холодной войны Вена была одним из ключевых узлов работы мировых разведок. Сюда присылались первоклассные кадры.
— Если я ощущаю этот интерес, то, наверное, они недостаточно профессионально работают (улыбается). Безусловно, есть определенные подозрения, но я не хочу особо их озвучивать. Были определенные ситуации, когда приходилось даже делать внушения некоторым сотрудникам. Мол, будьте осторожнее, аккуратнее.
— Чуть конкретнее (не называя имен) описать такого рода типовую ситуацию можете? Что-нибудь вроде общения с россиянином в кафе?
— Мы бдительны, стараемся избегать подобных ситуаций.
— Чего скрывать: когда «кремлевский отец лжи», как вы называете Владимира Путина, станцевал на свадьбе у шефа австрийского МИДа Карин Кнайсль, у нас тут приуныли: выглядело так, что Путин вполне успешно продирается через санкции и частичный бойкот. А как восприняли этот демарш в австрийском обществе и политикуме?
— Было очень много критики в адрес министра. Но главное заключается в том, что на политику Австрии это никак не повлияло. Председательствование в ЕС прошло именно так, как ожидалось. И мы очень благодарны Австрии – в том числе Карин Кнайсль – за то, что не изменились ни политика санкций, ни риторика, ни принципиальная позиция в ЭС.
То есть – да, это был неприятный эпизод. Но – всего лишь эпизод.
— А как отреагировало австрийское общество на недавнее задержание двух шпионов, работавших на Россию? Это было воспринято как тревожный сигнал или оскорбление? Либо же быстро забылось?
— Где-то недели две эта тема доминировала в СМИ. Было очень много возмущений на официальном уровне. Был отменен визит Кнайсль в Москву. А потом все схлынуло. В этом природа такого рода скандалов: они весьма ограничены во времени.
К СОЖАЛЕНИЮ, УКРАИНА ПОКА ЕЩЕ – ЭТО НЕ ТОТ БРЕНД, КОТОРЫЙ ХОРОШО ПРОДАЕТСЯ. ЭТО НУЖНО МЕНЯТЬ. ТРЕБУЕТСЯ ПОБОЛЬШЕ ПОЗИТИВНЫХ ЭМОЦИЙ, СВЯЗАННЫХ С УКРАИНОЙ
— Если разместить в величайшей шкалой к приоритетов основные направления вашей посольской деятельности (контрпропаганда в противостоянии с Россией, туризм, экономические вопросы сотрудничества и т.п.)– как распределите призовые места?
— На первом месте – публичная дипломатия. Я понимаю, что это, наверное, нагло с моей стороны – пытаться повлиять на общественное мнение целой страны и целого народа…
— … Мне рассказывали, что в значительной мере вам это удается.
— Я пытаюсь, скажем так. Не скажу, что в значительной мере мне это удается, – но впечатление об Украине, наверное, чуть-чуть улучшилось. И не в последнюю очередь потому, что у меня есть своя позиция и некоторые полученные за 24 года дипломатической работы навыки.
— Какое направление работы поставите на второе место?
— Политический диалог – с парламентом, МИДом, дипломатией.
— Чтобы читателю стало понятнее – объясните, например, какой ключевой темой в диалоге с австрийским парламентом вы были заняты в последние несколько месяцев?
— Знаете, в последний месяц у меня было трогательное и важное событие: мне удалось привезти в австрийский парламент таких двух людей, как профессор Игорь Козловский и мама Степы Чубенко – Сталина Чубенко.
— На австрийцев эти люди произвели впечатление?
— Да. Когда мама Степы Чубенко – российская гражданка из Магадана, которая любит свою родину Россию – рассказывает, насколько ей стыдно за то, что Россия сейчас творит, и повествует об этой немыслимой трагедии в ее жизни – это ведь уже ну совсем ни капельки не пропаганда. Это момент истины.
Хотя, конечно, в основном, диалог с политиками, парламентом, дипломатами – это работа моя и моих коллег. Непростой диалог. В первую очередь, потому что Австрия – нейтральная страна и этот нейтралитет чувствуется на всех уровнях: официальном и личном. Эта их приверженность нейтралитета – очень искренняя; они глубоко верят в то, что если они будут поддерживать хорошие отношения со всеми, то: а) это будет хорошо для Австрии; б) для Европы.
— Третий пункт в вашем списки приоритетов?
— Вы знаете, в последнее время – культурная дипломатия.
— И, думаю, я понимаю, почему. В случае с нейтральными странами приходится действовать совсем уж «скальпелем» — доводя свою позицию художественными средствами. Выходит эмко и ненавязчиво.
— Абсолютно. Вы знаете, одной из кульминаций моей работы в дипломатии в Австрии стали концерты Dakh Daugthers. Они просто невероятны, я не могу себя представит лучших культурных послов в Украине, чем они.
— Почему?
— Потому что это именно тот «культурный продукт», который проникает европейцам под кожу. Ну а то, что «дотерс» еще и патриотки и умницы – просто вишенка на торте. В конце каждого концерта звучит в ритме регги «То мое море» — и украинский флаг.
«То мое море». Концерт Фрик-кабаре Dakh Daughters в театре им. М.Заньковецкой в г. Львове, 17 декабря 2014
И обращение в зал: «Будьте с Украиной! Украина – это Европа». И огромный зал, сплошные австрийцы (в 2016 году это была сцена фестиваля «Винер Фествохен») подтанцовывают и топают от восторга.
Понимаете, никакой политик или дипломат этого не добьются.
Поэтому в этом году было большое желание, чтобы в Австрии был Год культуры Украины. К счастью, удалось: его объявили.
— Уже предвкушаете, как развернетесь?
— Год культуры – это, в первую очередь, проект свежесозданного «Украинского института». Мы помогаем, подсказываем. К чему-то они прислушиваются, к чему-то нет. Наверное, это неизбежно. А вообще, перед каждым большим проектом вспоминаю Гребенщикова, «И все, что есть у нас — это радость и страх, Страх, что мы хуже, чем можем, И радость того, что все в надежных руках». Очень хочется соответствовать ожиданиям. Надеюсь, не подведем.
— Какая статистика касательно экономического сотрудничества Украины и Австрии греет вам душу, а какая – напротив, вызывает разочарование, если не отчаяние?
— За прошлый год меня очень греет то, что в нашем экспорте выросла составляющая продукции с добавленной стоимостью.
— О чем речь?
— Разный, иногда неожиданный ассортимент. Мебель. Игрушки. Изделия из дерева (например, лыжи).
— Игрушки едут к ним, а лыжи к нам?
— Нет, наши лыжи едут к ним. Украина сейчас – главный поставщик лыж на европейском рынке. Не только в Австрии, 49% европейского рынка – это лыжи, изготовленные в Украине. Просто везде стоит название австрийской фирмы-производителя, а не страны, где находится производство.
Я как-то обратился к крупнейшему производителей мебели в Австрии: «Давайте я сведу вас с мебельщиками в Украине». Ответ был такой: «Господин посол, мы уже давно с Украиной плотно работаем. И значительная часть нашей мебели изготавливается именно в вашей стране. Просто мы это не афишируем».
— Это приятно. А вот то, что не хотят маркировать штампом «Украина», — нет.
— К сожалению, Украина пока еще – это не тот бренд, который хорошо продается. Это нужно менять. Требуется побольше позитивных эмоций, связанных с Украиной.
— И это, видимо, — тот самый пункт, над которым вам, как и другим дипломатам, предстоит много работать?
— Конечно. Что такое Украина в изображении австрийских масс-медиа? Это страдание, война, коррупция. Односторонний подход, перекошенный. Понятно, что это все есть. Но есть и много положительного. Вот, я недавно прочел, что в Украине по сравнению с прошлым годом на 10% выросло число людей, которые говорят, что они счастливы (с 53% до 63%).
— Удивительно. В военное время это кажется немыслимым.
— Я тоже так думал. А оказалось иначе. Иными словами, есть у Украины и светлая сторона. Чувствуем ли мы ее? Показываем ли должным образом? Наверное, не всегда.
— Лицо страны, в первую очередь, — ее туристы. Скажите, есть ли статистика о том, насколько с предоставлением Украине безвиза увеличился наплыв украинских туристов в Австрию?
— Данных по 2018 год пока нет, но могу сказать, что в первый зимний сезон после введения безвиза (зима 2017/2018 годов) количество украинских туристов увеличилось на 23%.
— Ничего, скоро эти цифры еще больше вырастут. В случае с туристами работает сарафанное радио: понравилось – расскажи втором.
— Во-первых, Австрия – рядом. На машино добраться – реально. На самолете – совсем ничего. Ну и добавлю от себя: за 24 года в дипломатии, за 24 года путешествий по миру я такой красивой страны не видел. Совершенно сказочная страна.
— А с какими странами вы сравниваете?
— Мы с женой влюбляемся в ту страну, куда мы приезжаем. Сначала влюбились в Германию, потом – в Америку, теперь – в Австрию. Австрия – это вся красота Америки, сосредоточенная на территории размером с Миссури. То есть на небольшой территории – все красоты плюс еще и богатейшая история. Замки, природа. (Улыбается). Мне это иногда напоминает набор LEGO: все сделано как-то любовно, для себя, все кусочки стыкуются друг с другом, подходят.
— Наплыв украинских туристов в Австрию – это, конечно, позитивный момент. Но вам-то как послу наверняка прибавилось хлопот? Даже с математической точки зрения. Ведь чем больше людей, тем больше проблем и инцидентов. С какими из них, как правило, приходится иметь дело?
— Да, проблемы бывают, но я не скажу, что в связи с безвизом количество проблем увеличилось. Есть один индикатор, за которым следим.
— О чем речь?
— О количестве украинцев, у которых крадут паспорта во время пребывания за границей.
— Как думаете, с чем это связано?
— Есть подозрение, что иногда (подчеркиваю: не всегда) это может быть связано с тем, что человек прострочил срок своего пребывания, просрочил визу – и не хочет это «светить».
— А вы общались на этот счет с представителями австрийских правоохранительных органов?
— Мы обо всем общаемся. Опять же, вы говорите: «математические пропорции». Мы по сравнению с другими маленькая община. Выходцев с Балкан здесь, к примеру, сотни тысяч. А украинцев в Австрии на постоянной основе проживает 8 тысяч. Добавьте тех, кто по работе, на учебе – получим где-то 20 тысяч. Поэтому даже чисто математически мы не создаем для Австрии каких-то особых проблем. Нет здесь ни украинской мафии, ни огромного количества нелегалов. Тут либо студенты, либо аспиранты, либо сотрудники международных организаций, либо члены семей, папы-мамы. Чтоб кто-то был нелегально – очень нетипично.
— Украина получила безвиз, а в Австрии вы как посол – главный гид. Вы можете составить краткий маршрут пребывания в Австрии для украинских туристов, собравшихся к вам на уикенд? Допустим, я и моя жена прибыли в Вену утром в субботу. Бюджет поездки: украинский middle class. Куда посоветуете отправиться с учету наших разнообразных интересов: материальных, духовных, кулинарных?
— Так…вы летите в Вену одной из четырех компаний: МАУ, Австрийскими Линиями, Wizzair или Ники. Из Киева или из Одессы, из Днепра или из Львова. Прилетев, садитесь на замечательную электричку CAT, которая связывает аэропорт и самый центр Вены. Заранее резервируете какую-нибудь хорошую гостиницу. Мы, например, селим наши делегации в такой замечательной гостинице под названием «25 Hours». Она находится прямо в центре, практически напротив первого пункта вашей программы – Музей Истории Искусств, где только что проходила «выставка века» — экспозиция Брейгеля-старшего.
— Да-Да, туда, кажется, пол-Киева слетало.
— И правильно сделали. Потому что выставка, конечно, была просто потрясающая. Но и без выставки этот музей – крупнейшее собрание Брейгеля в мире. Туда всегда стоит поехать – посмотреть на брейгелевские, рубенсовские, рафаелевские шедевры, на великолепную архитектуру эпохи императора Франца Иосифа.
Напротив этого музея – другой, природоведческий. Это невероятной красоты дворец, в котором вы увидите и скелеты динозавров, и живых змей, и бабочек и все что угодно. Это потрясающая гармония, с одной стороны, имперской роскоши, а с другой – чего-то такого, что пробуждает во взрослом человеке ребенка.
Окей, приехали, сходили в два музея; пришла пора пообедать. Напротив этих двух музеев находится популярный (в том числе среди австрийских политиков) ресторан под названием «Cafe Landtmann». Респектабельное заведение, где вы заказываете традиционные австрийские блюда. Мужчины обычно берут венский шницель, а супруге своей можете заказать, к примеру, тафельшпитц – это такая вареная говядина с кучей разных гарниров.
И обязательно съездите в Зальцбург. Впечатляет и огород сам по себе, и невероятно красивые озера в окрестностях. Мондзее, Вольфгангзее, Эбензее… Там же – легендарный Хальштатт.
А еще есть Тироль, а еще есть Каринтия, а еще есть западная Австрия с потрясающим музыкальным фестивалем в Брегенце.
А наше с женой любимое место в Австрии называется Люнерзее. Оно находится на Западе, ближе к немецкому Мюнхену. Это крошечное озеро в горах, куда ездит один подвесной вагончик – туда и обратно. В этом месте ты стоишь, смотришь на озеро, горы, небо – и просто хочется плакать. Непередаваемое Величие. Сейчас благодаря лоукостам и безвизу эта красота стала доступной не только дипломатам.
«Я НАПИСАЛ ПИСЬМО – И В ТЕЧЕНИЕ МЕСЯЦА СЛУЧИЛОСЬ ЧУДО: УКРАИНСКОЕ ГОСУДАРСТВО ПРИЗНАЛО, ЧТО ОНО НЕПРАВО. УКРАИНСКОЕ ГОСУДАРСТВО ИЗВИНИЛОСЬ ПЕРЕД ЧЕЛОВЕКОМ…»
— Вы много пишете для украинской и австрийской прессы. Ваш недавний материал для Die Presse я считаю образцовым в плане отстаивания украинской позиции, а также баланса образности и логики. Вы сами пишете эти материалы?
— Да, я люблю писать. Много лет был спичрайтером.
— Это тоже часть публичной политики?
— Конечно. Ну не Твиттером же единым. Иногда надо выходить за формат 480 знаков. Благо, австрийские медиа меня печатают с удовольствием.
— Александр, вы – информированный оптимист со здоровой примесью романтики. И, насколько я понимаю, видите в жизни Украине последних 5 лет больше позитивных сдвигов, чем реформаторских провалов, коррупции и костности. Я правильно понимаю вашу позицию?
— Да.
— Тогда Процитирую отрывок из вашей публикации в «Зеркале недели». «Грех Украины — это грех неверия. В том числе и неверия в себя, в свою страну, в своих ближних. Разумеется, понятно, откуда этот грех берется, по крайней мере, отчасти. Из истории. Из столетнего небытия. Из предательства политиков — вот поместных князьков к Яремы Вишневецкого, вот Василия Кочубея до политиков новейшей эпохи. Из Голодомора. Из разграбления страны в последние десятилетия. Из отсутствия моральных авторитетов и ориентиров.
Но в первую очередь он берется из ежедневных индивидуальных решений каждого из нас. Из молчания, зависти, эгоизма, жадности. Давайте помнить об этом, открывая новую страницу украинской истории. Отталкиваясь от зла внешнего, российского, давайте отталкиваться и от зла внутреннего, украинского — родного, теплого и пахучего».
И еще, чуть дальше: «Неудивительно: «мир после правды» и не мог породит никого иного, кроме инфантильного, вечно ноющего, никому не верящего, но в то же время довольного собой человека. Знакомый типаж. Герой нашего времени. И поскольку у нас в Украине он материализовался раньше, чем в окружающем мире, то и с последствиями мы имеем дело дольше, чем другие».
Я привел две такие длинные цитаты, поскольку вы очень точны в вынесении диагноза. Кстати, похожие вещи мне говорил мудрый и опытный посол Канады в Украине г-н Ващук. Мол, украинцы несколько привыкли к пессимистическому взгляду на вещи – и не замечаете позитивных преобразований вокруг вас. И это неправильно, с этим нужно бороться.
С одной стороны, я с такой точкой зрения согласен. Все мы частицы, плывущие в потоке лавы – и многое не замечаем. С другой стороны, я общаюсь с журналистами-расследователями и знаю, что для них существует альтернативный грех – грех благодушия и self-imposed blindness. Коррупция, по их словам, нарастает, смущения и опаски (бывших сразу после 2014) – не осталось, а активисты получают жесткий бандитский отпор: статистику нападений, в том числе со смертями, вы знаете.
И вот эти процессы, по их мнению, происходят при попустительстве, порой и сознательном, руководителей государства. И мы теряем драгоценное время. Опять теряем, но в условиях войны это непозволительно вдвойне. Согласны?
— Знаете, у каждого – своя колокольня. Вот я вам скажу, как выглядит мир с моей. У меня в прошлом году было пять встреч в формате «президент-канцлер» и «президент-президент». И перед каждой встречей австрийский канцлер или президент обращается к бизнесу и говорит: «Есть проблемные вопросы, которые вы бы хотели поднять с украинцами?»
— Что отвечали австрийские бизнесмены?
— Было лишь два проблемных вопроса – кстати, связанных не с коррупцией, а, скорее, с плохой бюрократией. Эти вопросы были принять в работу и решены в течение месяца.
Два года назад была более сложная ситуация, связанная с коррупцией. Очень неприятная. Я предал ее огласке во время совещания послов.
— Как это происходило?
— Я встал и задал вопрос премьер-министру. Премьер ответил: «Напишите мне письмо; объясните, в чем дело». Я написал письмо – и в течение месяца случилось чудо: украинское государство признало, что оно неправо. Украинское государство извинилось перед человеком. И даже в некоторой мере возместило потери от ранее случившегося «наезда» на бизнес. Вы такое раньше выдали? Я нет.
— И пострадавший бизнесмен остался доволен?
— Он остался оглушенным этой ситуацией! Тем более, что это был человек, разбирающийся в наших проблемах, и весьма пессимистичный. А здесь, мне кажется, эта ситуация даже и эму, пессимисту, дала надежду.
Вот это моя колокольня. С нее все выглядит не так уж и плохо.
— Давайте-ка и я поработаю в нашем диалоге пессимистом. Вам не кажется, что консультант провалы – в осуществлении реформ, неудачной борьбе с коррупцией – нивелируют действительно заметные внешнеполитические успехи?
— Видите ли, у Украины есть одна большая, серьезная, изначальная беда: проблема международной репутации. Это такое темное облако, которое висит над нами и никуда не уходит. И это не от того, что мы сейчас такие; это облако 27 лет набухало. Спустя важно понимать: мы начинаем не с нуля, а с глубокого минуса. Нам предстоит не только творит добро сегодня, но и компенсировать всю ту плохую «карму», которую мы накопили за 27 лет. Сколько людей здесь очаровывались и разочаровались, обнадеживались и обманывались – это ведь никуда не девается.
— И это недоверие настолько серьезно?
— Как-то я предложил одному бывшему австрийскому политику возглавить общество украинско-австрийской дружбы и он был очень заинтересован в этом. А потом мне свидетели рассказывают, что он провел обед со своими друзьями из бизнеса и внезапно друг с одного конца стола говорит: «Да ну что вы, я Украине после революции 2004 года поверил – и так обжегся, что не дай Бог!» А второй говорит: «Это ты еще не знаешь, что со мной там в 90-х годах случилось».
Этот политик послушал – и сказал: «Нет». Вот с чем нам приходится сталкиваться, понимаете? Репутация – это то, что нам придется восстанавливать и восстанавливать. Но второго пути нет.
— Но вы чувствуете, что за последние 5 лет это облако как-то удалось «раздуть»?
— Ну, процесс идет. Есть такое ощущение. Но к нему, опять же, добавляется и ощущение нестабильности, ощущение войны, ощущение того, что непонятно, что будет завтра.
— Кстати, о завтра. В этом году нам предстоят две избирательные кампания, и неизвестно, какая из них для страны важнее. Вам как послу эти выборы помешают работать?
— Сказать «выборы мешают работать» — все равно, что заявит: «демократия мешает работать». Демократия — штука хлопотная, но ничего лучше никто не придумал.
— А я переформулирую: мешают ли вам работать специфические процессы, связанные с украинскими выборами? Смена власти, ротация правящих элит и неизбежная смена курса.
— Я вам скажу так: в сентябре я привез в Украину группу инвесторов из Тироля. И эти люди были очарованы и впечатлены качеством украинских чиновников. Они встретились с Оксаной Маркаровой, с Ольгой Трофимцевой, с Дмитрием Сологубом. Я водил их в Верховную Раду, знакомил с интересными людьми. Они были под огромным впечатлением от Украины, от украинской власти (я говорю совершенно искренне), и есть конкретные проекты, в которые они хотят инвестировать.
Но потом проходит неделя, вторая, третья и от них приходит ответ: знаете, мы все-таки подождем, пока у вас пройдут выборы.
И вот в этом смысле выборы, конечно, мешают.
Евгений Кузьменко, «Цензор.НЕТ»
Фото: Наталия Шаромова, «Цензор.НЕТ»
Источник: https://censor.net.ua/r3107130 РЕЗОНАНСНЫЕ НОВОСТИ