Почему председатель ЦБ Эльвира Набиуллина защищает исполнительного директора «Траста» Михаила Хабарова
Борьба за транспортную компанию «Деловые линии» ударила по банку «Траст».
Теперь вместо поиска утерянных активов кредитному учреждению приходится защищать утерянного исполнительного директора. А президенту России – рассказывать о репутации Михаила Хабарова.
Защита Набиуллиной
Исполнительный директор банка «Траст» Михаил Хабаров обещал партнерам «покровительство» в бизнесе, но его не предоставил. Именно так определил президент России бизнес-стратегию Михаила Хабарова, пообещав, что «органы разберутся». Правоохранительные.
Обсуждать Михаила Хабарова члены РСПП, под крышей которого и проходила встреча, предприниматели взялись с подачи председателя Центробанка Эльвиры Набиуллиной и руководителя РСПП Александра Шохина. Судя по высказываниям участников собрания, Набиуллина решила взять на себя функцию главного защитника подозреваемого, но зашла с тыла. Глава ЦБ говорила о необходимости декриминализации экономических преступлений, и об избыточной мере пресечения. Это стандартная и, в общем-то, правильная стратегия. Истории о том, как коммерческие споры превращаются в России в уголовное дело, в процессе расследования которого подозреваемые оказываются за решеткой, после чего становятся более «мягкими», превратились в настоящую трагедию российского бизнес-климата. Но в данном случае Эльвиру Набиуллину на ее заявления могли двигать не абстрактно-гуманитарные цели, а вполне конкретная задача — защитить свою репутацию. Дело в том, что глава ЦБ несет ответственность за назначение Михаила Хабарова в банк «Траст», где он работал до ареста главным исполнительным директором. В свое время Эльвира Набиуллина привлекала к работе по формированию на базе «Траста» Банка непрофильных активов Михаила Задорнова, который в начале 2018 года возглавил санированный банк ФК «Открытие» — своего рода «банк хороших активов». Михаил Задорнов пролоббировал на должность руководителя «Траста» бывшего члена правления ВТБ 24 и «ФК Открытие» Александра Соколова, к которому и определили в помощь Хабарова.
Читайте также: Хабаров отщипывал Фридману самые лакомые кусочки
Несмотря на эту длинную цепочку связей, назначение Михаила Хабарова, вероятнее всего, было согласовано в ЦБ. Дело в том, что именно Хабарову было доверено главное — поиск тех самых «плохих активов» с целью их возврата. Очень часто эти активы назывались плохими только потому, что оказывались недосягаемыми для руководства «Траста». Но с точки зрения бизнеса они имели хорошие перспективы.
Атака альф
Назначение Михаила Хабарова на должность поисковика таких активов было не случайным. Михаил Валентинович более десяти лет проработал в структурах «Альфа-Групп», которая хорошо известна на рынке своим умением находить «плохие» активы и превращать их в «хорошие» самыми разными методами.
Само по себе создание банка плохих активов на базе «Траста» стало возможным в результате целой волны отзывов лицензий у крупных кредитных учреждений. По странному совпадению, накануне этой волны, накрывшей рынок в 2017-м году, в СМИ попало письмо аналитика Сергея Гаврилова, который усомнился в платёжеспособности таких уважаемых банков как ФК «Открытие», Бинбанк, Промсвязьбанк и МКБ.
Сергей Гаврилов работал в УК «Альфа-Капитал», а письмо, где сообщалось о том, что «Альфа» закрыла лимиты на облигации вышеперечисленных банков и рекомендует своим клиентам «дистанцироваться от риска, переведя активы к более надежным участникам банковской системы», было отправлено клиентам этой компании. Тем не менее пострадавшие банки пытались обвинить «Альфу» в недобросовестной конкуренции и пугали судебными исками.
Но уже очень скоро владельцы этих структур сами стали объектами судебных разбирательств, инициированных юристами бывшего «альфовца» Михаила Хабарова.
Миша и крыша
Основанием для ареста Михаила Хабарова стала не история с активами «Траста», а совершенно другое дело. Боевого финансиста определили за решетку по мотивам заявления, которое написал Александр Богатиков, его бывший партнер по бизнесу.
В 2001-м году Богатиков вместе тремя коллегами — Сергеем Демидовым, Игорем Богатыревым и Артемием Васильевым создал компанию «Деловые линии», которая постепенно превратилась в крупнейшего российского автоперевозчика грузов. Затем Александр Богатиков перессорился со всеми своим партнерами, в результате чего в бизнесе появился антикризисный управляющий. Эту роль получило подразделение «Альфы» — компания «А1», а руля бизнеса «Деловых линий» оказался Михаил Хабаров, который получил право назначать своих людей и принимать необходимые решения.
После чего и произошел эпизод, который имел в виду российский президент, когда говорил о попытках «покровительства». В начале августа Александр Богатиков получил электронное письмо с адреса Ольги Хабаровой — жены Михаила Хабарова. В нем содержалось предложение помощи во взаимодействии с государственными органами. Эти услуги оценивались в $10 млн в год, и оказывать их должен был Михаил Хабаров, который во время встречи с Богатиковым обещал тому помощь влиятельных людей.
Согласившись работать с Хабаровым, Богатиков подписал с ним опцион на продажу 30% акций грузоперевозчика за $60 млн. Но сделка, по мнению предпринимателя, оказалась неудачной. Вместо поддержки на бизнес «Деловых линий» обрушилась волна налоговых проверок, а сам Богатиков даже вынужден был провести ночь в КПЗ. После чего он стал искать новых партнеров, способных помочь ему. И они не заставили себя долго ждать. В 2017-м году у Александра Богатикова появились новые гаранты — политик и бизнесмен Сулейман Керимов и люди из его окружения. В августе 2017 года Хабаров был отстранен от руководства «Деловыми линиями». Напомним, что в это же время разыгрывалась и драма с банками, разоблаченными аналитиком Гавриловым.
В начале 2018 года Александр Богатиков реализовал свой план, и продал часть акций «Деловых линий» новым инвесторам. Но вскоре выяснилось, что у Михаила Хабарова тоже был свой план. Он подал к Богатикову иск в Лондонский международный коммерческий арбитраж (LCIA) и добился выплаты $58 млн.
В этот момент, по сути, Хабаров вступил на тропу войны уже не с Богатиковым, а Керимовым и его командой. Что грозило серьезными последствиями. И они не заставил себя ждать. Но также очевидно, что в данном конкретном случае вступление в конфликт правоохранительной машины не решило проблему, а вывело ее на новый уровень — политический.